Картине Врубеля «Демон летящий» не было суждено предстать перед публикой: художник не закончил полотно из-за сложных семейных обстоятельств. Михаил Врубель» Живопись, картины, фото художника» Летящий Демон.
Врубель. Его ангел и демоны
Ангелы и Демоны, но самый пронзительный – черное-белая графическая Раковина. Летящий Демон Михаил Александрович Врубель 1899. У этого изломанного Демона — пустые остекленевшие глаза, оперение когда-то мощных крыльев обратилось в декоративные павлиньи перья. В 1899 году Врубель бросает, не закончив, «Демона летящего». hudozhnik Mihail Vrubel 16 Михаил Александрович Врубель.
«Он умер тяжко больным, но как художник он был глубоко здоров»
ручная работа, handmade. Одной из самых противоречивых картин за всю историю русской живописи является «Демон» Врубеля. В большинстве биографий Михаила Александровича Врубеля пишут, что рассудок художника не выдержал переживаний из-за болезни Саввочки. Портрет Брюсова Михаил Александрович писал почти наощупь и уверял его, что не он рисует картины, что демон руководит им, поэтому даже на стенах палаты сами собой появляются непристойные сюжеты. Михаил Александрович Врубель – художник, чьё творчество было для многих дико и странно, с трудом воспринимал людскую посредственность мышления, равнодушие, бездарность. На протяжении практически всей жизни Михаила Врубеля преследовал образ Демона, который появлялся во многих произведениях художника.
Войти на сайт
А сама форма, которую мы видим здесь на фрагменте, напоминает своего рода пропасть, куда падает наш взгляд и куда падает, возможно, и энергия, выраженная в этой картине. Демон непонятый: иллюстрации к поэме Лермонтова И, пожалуй, один из самых потрясающих рисунков, который создан в том же самом 1890 году, — «Голова Демона». Она направлена здесь в другую сторону, чем это изображено в «Демоне сидящем». Это значимое несовпадение, потому что правое и левое для нас всегда имеют свои образные смыслы и свое эмоциональное воздействие на то, как мы воспринимаем произведения. Это достаточно большой рисунок. Он был и на последней выставке Врубеля в 2021-2022 году, и вообще достаточно часто появляется на графических выставках работ из Третьяковской галереи. Бумага тонированная, как видите, цветная, которая уже словно поток золотого света, образ этот создает, поскольку бумага всегда своим цветом изображает свет в графике. Это особенность именно этого вида искусства. Уголь и сангина, то есть мягкий, наподобие пастели, карандаш теплого оттенка. А вот если мы присмотримся к тому, как сделан этот рисунок, он сделан необычайно скупыми, лаконичными средствами. Бумага выпуклая, как акварельная бумага, мы все ее с вами представляем, и видно, как параллельные штрихи накладывает Врубель там, где волосы видны Демона.
Кстати сказать, вот еще важная деталь об этом рисунке. В старых каталогах его называли «Голова ангела». То есть непонятно, кто это на самом деле, ангел или демон, настолько нечеткая здесь грань, или, точнее сказать, она вообще отсутствует, так что он действительно может восприниматься и как ангел, и как демон. И это снова говорит о том, что образы Врубеля лишены четкой границы. Здесь нет ничего ни абсолютно демонического, ни абсолютно ангельского, но есть некая энергия, которая может стать и тем, и другим или, точнее, которая находится за пределами плюсов и минусов, за пределами хорошего и плохого, добра и зла. Потоки света выражены параллельными штрихами, но поскольку это выпуклая бумага, то здесь как бы пунктир такой создается, где-то как будто некие узелки, как будто частицы света буквально проходят сквозь бумагу, сквозь пространство своим потоком. И там, где они натыкаются на некую преграду, образуется скульптурная, как и в «Демоне сидящем» живописном, голова Демона. Где-то мы видим такие черные впадины его глаз, там, где губы, образуются такие же черные впадины, под подбородком, но в целом ощущение такое, что это именно свет, свет, который, встречая преграду какую-то, кристаллизуется в некую скульптурную форму, которая буквально на наших глазах материализуется в рисунке Врубеля и снова потом может превратиться в поток света. И ничего в мире нет, кроме этого божественного света, который проявляет себя в разных формах. Врубель, говоря о том, что «Демона» не понимают, имел в виду «Демона» Лермонтова и конкретно рисунки художника Михаила Зичи, придворного художника, который зарисовывал сцены военные, точнее, сцены парадов, и в том числе создал еще за несколько лет до Врубеля свои варианты иллюстраций к поэме Лермонтова, которые совершенно Врубеля не удовлетворили.
И действительно, мы видим, что сами по себе акварели, конечно, очень красивые, изящные, они полны этнографических подробностей, но это именно иллюстрации чисто внешние, где восточный тип Тамары, костюмы очень точно переданы, Кавказские горы сияют на заднем плане, но не более того. И уж совсем смешная картина на эту тему, которую создал знаменитый салонный художник эпохи Константин Егорович Маковский, «Демон и Тамара». Приближался юбилей Лермонтова 50 лет со дня смерти знаменитого поэта в 1891 году, его достаточно широко отмечали, и многие художники создавали картины на темы его произведений. И помимо того, что здесь узнается, конечно же, любимая жена художника Юлия, которая служила моделью Маковскому для большинства его картин, здесь вообще парадоксальным образом перед нами не просто салонная сцена соблазнения. Здесь девушка выглядит более искушенной и демоничной, чем юноша робкий, и лишь притворяется жертвой, а на самом деле именно она здесь является, наверное, вот такой демонической героиней. Задумано ли было так художником или нет, но свет иконы бросает теплый отблеск на лицо юноши, а лунный свет, который виден там вдали сквозь окно, словно отражается в красках платья и лица девушки. Совсем иной образ мы видим в иллюстрациях Врубеля. Мы уже встречались с этой самой знаменитой, наверное, акварелью черной, созданной в качестве иллюстрации. Эти иллюстрации, конечно же, были непонятны современникам. Пришлось Петру Кончаловскому, отцу знаменитого художника-авангардиста Петра Кончаловского, отстаивать их, чтобы все-таки были они пропущены цензурой, чтобы они были напечатаны в юбилейном издании Лермонтова.
К счастью для нас, это издание состоялось, в том числе и с иллюстрациями Врубеля. Помимо него, и Серов, и Репин, и другие художники знаменитые в этом участвовали. Мы уже немного говорили об этой акварели, говорили о том, как сквозь фигуры Тамары и ее спутника просвечивают словно некие инопланетные города. Но если мы обратим внимание на фигуру Демона, на фигуры музыкантов на первом плане, то видно, что даже не глазами Демона мы видим эту сцену, а это еще более высокий космический взгляд, то есть и Демона самого мы видим с какой-то еще более огромной высоты. Глаза ли это Господа Бога, глаза ли это самой вселенной, можно только догадываться. И вот самая знаменитая иллюстрация, также созданная черной акварелью, но это требование печати того времени, которая не могла тогда цветные иллюстрации воспроизводить, поэтому художники стремились максимально лаконичными средствами эти иллюстрации создавать. Для Врубеля, как художника гениального, это становится, наоборот, источником его нового художественного языка. В этой знаменитой иллюстрации, где изображена встреча Демона и Тамары, мы видим существо словно из иного мира. И не случайно одним из прототипов для него послужил сфинкс. Мы с вами знаем много примеров сфинксов.
Это и знаменитый Большой сфинкс в Гизе, и, в частности, в Санкт-Петербурге привезенные еще в XVIII веке сфинксы фараона Аменхотепа III — многие сфинксы имеют портретные лица фараонов и являются их воплощениями и охранниками в загробном царстве. Посмотрите, как вот здесь, словно оживший сфинкс, предстает перед нами Демон, и несмотря на то, что сам образ в чем-то оперный, в чем-то он даже салонный вот это обнаженное плечико, которое здесь бросается в глаза , но тем не менее это образ космический, как всегда у Врубеля. И в глазах их сияют звезды, и сияют звезды за окном. Бесконечность, которая смотрит в бесконечность, — это самое главное ощущение, которое мы испытываем, когда смотрим на этот знаменитый лист. И небольшая, но также совершенно особенная работа, которая служит своего рода завершением цикла к поэме Лермонтова, «Голова Демона». Голова Демона на фоне гор, уже одинокого, уже потерявшего Тамару. Снова вот эти глаза, в которых целые галактики. И, наверное, еще более удивительно то, как изображены здесь его губы, немного тронутые белилами. Это словно цветок застывшей лавы, и есть ощущение, что ожог навсегда припечатал Демона, вот это прикосновение любви, которого оказалось слишком для него и для Тамары, которую он погубил. Но этот отпечаток навсегда остался на его губах, как поцелуй чего-то неведомого, преобразившего даже его плоть.
И другой образ Демона, тоже «Голова Демона». Это акварель, которая не вошла в окончательный вариант юбилейного издания. Таких вариантов, конечно, гораздо больше создавал Врубель, чем вошло в окончательную редакцию. Совсем другой Демон, в котором мы видим что-то змеиное, и в его глазах, и в его губах, и в хищном выражении его лица. И если мы посмотрим на голову Демона, которая, как и в предыдущем рисунке, обрамлена целой тучей черных кудрей, здесь они как своего рода трубочки змеящиеся, то можно заметить, что словно змея лежит у него на голове. Если посмотреть, вот здесь ее выпуклый глаз, вот здесь как бы пасть ее, вот ее голова, немного откинутая назад. Вот она лежит как будто на голове Демона. Перевоплощения и образы мудрой природы Это как раз то, к чему стремился символизм, когда сквозь одну форму просвечивает другая, когда сквозь один слой реальности тоже просвечивает другой, когда сквозь личину просвечивает некий подлинный лик или подлинная сущность персонажа. И таких личин, таких слоев может быть бесконечное множество. И, собственно, то, что мы видим в цикле работ Врубеля а мы здесь видим только некоторые из его работ на эту тему , — это все разные стороны, разные грани образа, который остается неисчерпаемым, бесконечным.
Даже если мы посмотрим на такую, казалось бы, совершенно светлую майоликовую работу, как «Весна», известный образ, который много тиражировался — он есть сегодня в разных музеях, и в Абрамцево, и в Третьяковской галерее, — то тоже можно увидеть, что на головном уборе Весны, которая представляет собой что-то цветущее сам этот образ — это образ цветения весеннего , проявляется некое лицо. Вот глаза, нос, рот, то есть некий дух такой, который тоже как будто бы виден сквозь, может быть, лесной дух, может быть, леший. Ему нет имени, нет названия, Врубель никогда их специально не дает, но это опять же та реальность, которая просвечивает одна сквозь другую. И, приглядевшись, мы увидим это повсюду. Можно и змею вот здесь при желании увидеть. То есть создает природа такие узоры форм, которые сами собой рождают вот эти существа. Уже встречался нам в нашем разговоре о Врубеле его знаменитый Пан. И здесь хотела бы сказать снова о том, что сама природа создает эти образы духов и низших божеств, которые не на Олимпе где-то живут, а рядом с человеком. Известно из воспоминаний современников, как родилась эта картина Врубеля. Она родилась после прочтения им замечательной повести Анатоля Франса «Святой сатир», которая рассказывает о том, как монаху, молящемуся в церкви, из древнего саркофага, который оказывается в этой церкви, является сатир.
Монах видит сцену античной оргии, где на лоне природы в страстном объятии сходятся сатиры и нимфы. Это потрясает монаха, поскольку все это видение ему предстает в церкви. И затем уже именно на лоне природы монаху предстает новое видение, ему является святой сатир и рассказывает свою историю, историю его бытования и в древнейшие времена, до того, как существовали боги, и в те времена, когда античные боги были забыты и пришла им на смену христианская эпоха. И очень важная фраза, которая, наверное, оказалась созвучной Врубелю, есть в этом рассказе: о том, что ничто не рождается ниоткуда и ничто не умирает навсегда. И если мы вспомним историю нашей культуры, то и воплощения богини-матери матриархальной эпохи, такие как Медуза Горгона, когда сменилась эпоха на патриархат, превратились в чудовищ. Те божества, особенно низшие, которым поклонялись древние греки, те же сатиры, фавны у римлян, они позднее дали свой облик чертям и превратились в нечистую силу. То есть когда меняется эпоха, когда меняется картина мира, и религиозная картина в том числе, те, кто были божествами когда-то в прежней культуре, становятся уже либо чудовищами, либо нечистой силой, как мы говорим в нашем русском языке.
В 1860-е учился в Рисовальной школе Общества поощрения художеств, в 1880-1884 - в Академии художеств у П. Чистякова курс не окончил. По совету И.
Репина занимался акварелью. Окончил юридический факультет Петербургского университета 1880. Входил в Абрамцевский кружок, член "Московского товарищества художников", "Мира искусства", член-учредитель "Союза русских художников" 1903.
Сущность этого образа двойственна. С одной стороны, величие человеческого духа, с другой - безмерная гордыня, переоценка сил личности, которая оборачивается одиночеством. Врубель, взявший на свои хрупкие плечи бремя «демонической» темы, был сыном негероического времени. У «Демона» Врубеля больше тоски и тревоги, чем гордости и величия... Врубель занимает достойное место в этом уникальном списке. Его живописный дар выделяли со времен учебы в Академии художеств. Врубель всю жизнь углублял и усложнял свою цветовую палитру и нашел на ней новые, прежде неведомые сочетания.
Сильное влияние оказали на него итальянцы: Беллини и Карпаччо, ранние византийские мозаики и древние русские фрески...
Демон облачён в коричневую тунику, стянутую поясом. Картина выполнена в мрачных коричневых тонах, в абстрактном стиле. Многие детали отсутствуют или прорисованы плохо, отчего замысел автора ясен не до конца. Для художника демон - символ противостояния всему, непокорности и отважной защиты своих убеждений, вопреки всем авторитетам. Свобода - главное для мастера в его герое. Коричневые тона - отсылка к оперению орла. Причины по которым автор оставил работу незаконченной, остались неизвестными.
Тайны и безумие Михаила Врубеля: "Был одержим Демоном"
Странным образом, Михаил Врубель впервые стал писать Демона в то время, когда расписывал Кирилловскую церковь и делал эскизы для Владимирского собора в Киеве. "Летящий Демон" 1899 г. Михаил Александрович Врубель Государственный Русский музей, Санкт-Петербург. Михаил Александрович Врубель — русский художник, который работал практически во всех видах и жанрах изобразительного искусства. Михаил Александрович Врубель • Демон летящий • [1899] Государственная Третьяковская галерея • Москва, Россия Произведения Искусства, Мир, Город, История Искусства. картина из серии иллюстраций к поэме Лермонтова, начатых в 1900-е годы. В 1899 году Врубель бросает, не закончив, «Демона летящего».
Врубель. Его ангел и демоны
На выставку-блокбастер Михаила Врубеля впервые за 60 лет в Петербург прибыли работы художника из Третьяковской галереи. Михаил Александрович Врубель1890. Богоматерь с Младенцем. Михаил Александрович Врубель • Демон летящий • [1899] Государственная Третьяковская галерея • Москва, Россия Произведения Искусства, Мир, Город, История Искусства. В 1899 году Врубель бросает, не закончив, «Демона летящего». Михаил Александрович Врубель – художник, чьё творчество было для многих дико и странно, с трудом воспринимал людскую посредственность мышления, равнодушие, бездарность.
«Демон сидящий» - разбор гениальной работы Михаила Александровича Врубеля
Врач, лечивший Врубеля, записал в своем дневнике: "Врубель умер тяжело больным человеком. Но, как художник, он был здоровым. Глубоко здоровым". Современные психологи, утверждают, что гений лечился своими рисунками, они сдерживали его болезнь. Он изобрел свой метод лечения - то, что через 30 лет после его смерти называется арттерапией, то есть лечение искусством. В клинике Врубель постоянно рисует пейзажи за окном, врачей, соседей по палате, и случается невероятное - Врубелю удается заставить болезнь отступить. Спустя некоторое время, его душевное здоровье поправляется, он выходит из больницы. Но теперь идея величия сменилась на упаднические настроения. Врубель подавлен, часто плачет, считает себя никуда негодным. К тому же у него появляется странное тяжелое предчувствие надвигающегося несчастья. К ужасу супруги он пророчит скорую беду в их семье.
Пророчества вскоре сбылись. Через две недели после написания Врубелем портрета своего обожаемого сына Саввы у малыша поднимается высокая температура, вот уже несколько часов врачи немогут ее сбить, они беспомощно разводят руками и ставят диагноз минингит. Лекарства здесь не помогают, единственное это молить Бога о его спасении. Врубель оцепенел, неужели его кисть гения повредила собственному ребенку. Он вновь захвачен навязчивыми идеями, но теперь уже иного характера.
Он «сын небесного изобилия и земной скудости».
Черты лица будто расплавлены в закатных лучах и находятся в процессе трансформации. В этом гиганте закована огромная энергия, и в то же время он исполнен меланхолии. Устремив взгляд к закатным лучам, он вспоминает покинутый им мир небесной гармонии и о чем-то скорбит — быть может, о несовершенстве красоты земной. Томление Демона по абсолютной красоте не бесплодно. Оно несет творческий заряд. Мир вокруг озаряется новым, фантастическим сиянием.
Цветы, окружающие фигуру, превращаются в кристаллы, преображенное сиянием вещество. Неслучайно наиболее отчетливо на фоне заката прочитывается крестообразный цветок — ирис, традиционная символика которого связана с идеей устремленности души в мир горний. Демон и прекрасные цветы составляют единое целое. Атмосфера преображения мира, в котором в соответствии с заветами символизма словно происходит метафорическое «развоплощение зримого и овеществление незримого», выявляет мистическую природу явлений. Аналогию этому состоянию можно найти в программном для символистов стихотворении Шарля Бодлера «Гармония вечера»: Вот час, когда в полях, струя благоуханье, Кадильницы цветов возжег незримый клир, За звуком аромат уносится в эфир, — Печально-плавный вальс, истомное порханье! Кадильницы цветов возжег незримый клир; Трепещет скрипки вздох, как сердце в миг страданья; Печально-плавный вальс, истомное порханье!
Прекрасен, как алтарь, закатных туч порфир. Шарль Бодлер В художественной манере Врубеля ощущается титанический натиск на живописную поверхность, позволяющий постичь процесс высекания искр жизни из косной материи. Мощные мазки — грани — находятся в непрестанном движении. Художник творит нетленное сверхвещество живописи, своего рода философский камень. Накладывая краски мастихином, Врубель синтезирует приемы масляной живописи, ваяния и мозаики. Своеобразие живописного метода Врубеля, проявившееся в «Демоне сидящем », заключается в особом приеме стилизации — кристаллической огранке форм.
Сложная пластическая игра форм в картине помогает художнику уйти от поверхностного аллегоризма, превращая произведение в развернутую живописную метафору. В одухотворенной жизни подвижной пластической ткани рождается ощущение постоянно трансформирующегося символического образа, перед зрителем разворачивается последовательная метаморфоза: хрупкие, нежные в закатном свете цветы превращаются в кристаллы, более совершенные и вечные. Кристаллы отбрасывают свет, то есть происходит процесс трансформации материи в энергию, что служит метафорой эволюции форм материального мира в духовные, бестелесные. Мазки дробят форму и вновь собирают ее в кристаллические соцветия. В результате рождается потрясающий своим эстетическим напряжением парадокс, где отрешенной созерцательности и «благородной инерции» героя противопоставляется экстатический творческий натиск автора. Символический смысл «Демона сидящего» отражает устремленность к идеальной красоте сквозь лабиринт относительной красоты чувственного мира.
Это первое произведение, воплотившее тему Демона, стало наиболее совершенным творением Михаила Врубеля. Активное включение мастера в контекст русской художественной жизни произошло десятилетием позже и оказало влияние на теорию и практику русского поэтического и изобразительного символизма. Тамара и Демон. Бумага на картоне, черная акварель, белила, проскребание. Государственная Третьяковская галерея Следующий этап в осмыслении темы — обращение к иллюстрациям поэмы Михаила Лермонтова «Демон». Оказавшись перед задачей иллюстрирования, Врубель невольно погружается в мир человеческих романтических страстей, которыми живет герой Лермонтова.
В поэме Демон — люциферический дух, который искушает человека гордыней. Его любовь к миру, Тамаре несет разрушение. Врубель создает графические головы Демона, своего рода головы-маски. В одном варианте, обрамленный кристаллическим напластованием волос, Демон является на фоне гор, его лицо искажено мучительной гримасой страдания и гнева; в другом — это истонченный лик с опаленными внутренним огнем губами и лихорадочным блеском глаз. В созданном ранее «Демоне сидящем» Врубель уходит от люциферизма. В эпоху Владимира Соловьева любовь к красоте мира уже не несет гибель, а является высшим оправданием жизни, прообразом победы над смертью: «Красота нужна для исполнения добра в материальном мире, ибо только ею просветляется и украшается недобрая тьма этого мира».
Летящий Демон. Государственный Русский Музей Следующий этап в развитии темы — «Демон летящий», который мыслился как кульминационное произведение демонианы, но в действительности таковым не стал и воспринимается скорее прологом к написанному в 1902 году «Демону поверженному». Гордое парение над миром обернулось трагедией одиночества и отверженности героя. Полотно выдержано в серо-землистых тонах.
Летящий Демон. Государственный Русский Музей Следующий этап в развитии темы — «Демон летящий», который мыслился как кульминационное произведение демонианы, но в действительности таковым не стал и воспринимается скорее прологом к написанному в 1902 году «Демону поверженному». Гордое парение над миром обернулось трагедией одиночества и отверженности героя. Полотно выдержано в серо-землистых тонах.
Мистический свет, озарявший «Демона сидящего», угас, образ приобрел тяжелую инертность, застылость, что в сочетании с вытянутой по горизонтали композицией привело к противоречию с самой темой полета. По характеру живописи полотно напоминает старинную фреску, краски которой поблекли от времени. Кажется, что «Демон летящий» касается вершин гор. Движению фигуры препятствует и фантастическое нагромождение исковерканных крыл. Полет рождает чувство мучительной скованности, Демон, подобно клубящемуся облаку, встречает сопротивление стихий. Многочисленные графические эскизы и исследования полотна указывают, что первоначально на этом холсте был изображен поверженный Демон. Демон поверженный. Государственная Третьяковская галерея Кульминационным моментом демонианы стала работа над «Демоном поверженным», которая во многом воспринимается как стремление выйти из кризиса, обозначенного предыдущим вариантом.
В процессе создания полотна проблема невозможности создания завершенного произведения стала для Врубеля еще более очевидной. Художник оставил множество графических подготовительных вариантов, в которых каждый раз меняет позу Демона, цветовую гамму, соотношение с пейзажем. Общей чертой этих эскизов становится акцент на откинутой назад правой руке, что усиливало диагональ падения. В замысле художника отчетливо прочитывается протест, вызов. Нарочитый и избыточный декоративизм модерна в форме воплощения произведения Врубель соединяет с мотивом крушения Демона, столкновения его с тьмой. Однако его герой остается неразвенчанным, выражая идею сопротивления энтропии как воплощению темной стороны мира. По воспоминаниям Екатерины Ге сестры жены художника Надежды Забелы-Врубель , мастер «объяснял, что в поверженном Демоне он желает выразить многое сильное, даже возвышенное в человеке я думаю, чувственность, страсть к красоте, изощренности , что люди считают долгом повергать из-за христианских толстовских идей…» Михаил Врубель. Портрет жены Н.
Бумага, угольный карандаш. Михаил Александрович говорил, что теперь Демон уже не повержен, а летит; и многие видели полет Демона». Как заметила исследовательница творчества Врубеля Нина Дмитриева, «может быть, именно в этом вихре мельканий, чередований обликов и выражений, в этой многоликой превращаемости и состояла сущность образа, которым художник был одержим». Тело Демона скованно могучими космическими объятиями. Вытянутый по горизонтали холст усиливает чувство неумолимого падения. Ощущению катастрофы способствует странный, словно опрокинутый горный пейзаж, что подчеркнуто синим треугольником неба, обращенным вверх в центре композиции. В то же время сложные вихреобразные синусоиды, пронизывающие единым ритмом тело Демона, его изломанные крылья, вихреобразные потоки облаков противостоят падению — Демон парит. Тело Демона пыточно вывернуто и направлено вниз по падающей диагонали, но изменился жест рук.
Крестообразно заломленные руки намечают противоположное движение, сопротивление падению. Они обрамляют голову, расположенную по диагонали, направленной вверх. Исследователи творчества Врубеля неоднократно обращали внимание на сходство положения головы Демона поверженного с положением головы Христа в композиции «Надгробный плач» киевского периода. Голова, точнее, лицо превращено в почти призрачную маску, на которой выделяются огромные горящие из тьмы глаза. Это лицо отделено от тела черной тенью и словно принадлежит иному существу, восстающему из праха, рождающемуся в муках смерти. На венце Демона играет розовый луч, падающий из верхнего правого угла композиции, словно платоновский «луч истины», лишь прикосновением к которому душа обретает бессмертие. В борьбе со смертью рождается новое окрыленное существо, подобное Серафиму, вестнику света. Голова Демона продолжается золотыми крыльями.
Образ поверженного Демона предвосхищает дальнейшую разработку темы пророка и вестника-Серафима, которая заканчивается последним произведением демонианы — написанным в 1904 году полотном «Шестикрылый Серафим. Ангел смерти Азраил». Но эта метаморфоза лишь намечена, и в картине «Демон поверженный» она оборачивается мучительной неразрешенностью. Демон окружен изломанными павлиньими перьями собственных крыльев, свивающих вокруг него подобие гнезда или пылающих подобно костру, что позволяет прочитать образ как метафору вещего существа, подобного птице Феникс, сгорающей дотла и воскресающей из собственного пепла. Павлиньи перья — древний символ воскресения и вечной жизни.
Гордый, тоскующий, презирающий себя и все, реет он в безжизненной выси. Биография автора Врубель Михаил Александрович 1856, Омск — 1910, Санкт-Петербург Живописец, график, скульптор, мастер прикладного искусства, художник театра, монументалист. Академик Императорской Академии художеств с 1905. Родился в Омске.
В 1860-е учился в Рисовальной школе Общества поощрения художеств, в 1880-1884 - в Академии художеств у П. Чистякова курс не окончил.