Новости мария макарьевна микота

Все участники вов. Микота Мария Макарьевна. Мария Микота была убита сразу. В Ровно у Николая Кузнецова были две помощницы — Лидия Ивановна Лисовская («Лик») и ее двоюродная сестра Мария Макарьевна Микота. Вопреки официальной версии, впервые изложенной Дмитрием Медведевым в своей книге «Сильные духом»[178], первая начала.

О ракитянский загадки ровенского подполья

Мария майя макаровна мякота и разведчик кузнецов. Но так ли это? Похищение генерала ильгена	Несмотря на формальную связь с городским подпольем, боевики отряда действовали автономно. В Ровно у Николая Кузнецова были две помощницы — Лидия Ивановна Лисовская («Лик») и ее двоюродная сестра Мария Макарьевна Микота.
Марию Погребняк и Алану Мамаеву задержала полиция в Китае	Реалити-шоу «Сокровища императора» на ТНТ: Мария Погребняк и Алана Мамаева прошли сложные испытания, попали в неприятности на съемках.
Пропавшая 12 мая в Нижнем Новгороде 14-летняя Мария Кашина найдена и жива	Личный кабинет. Выйти. Мария Николаева продолжает покорять пьедесталы московских соревнований.

В Йошкар-Оле фальшивая пятитысячная банкнота попала в банк из супермаркета

можно только догадываться, сколько это стоило полякам. В Ровно у Николая Кузнецова было две помощницы — Лидия Ивановна Лисовская («Лик») и ее двоюродная сестра Мария Макарьевна Микота. Вопреки официальной версии, впервые изложенной Дмитрием Медведевым в своей книге «Сильные духом»[370], первая начала. Johanna Alida Antonia Maria van Eeden. Басманный районный суд Москвы отказался заключать под стражу жительницу столицы Марию Платонову по делу о склонении к массовым беспорядкам — девушку отправили под домашний арест. Об этом сообщили РБК в пресс-службе суда. можно только догадываться, сколько это стоило полякам. Мария Макарова с детьми и питоном снимает пятикомнатную квартиру в центре Москвы 16+. Видео программы «Секрет на миллион».

Последние статьи в блоге "В объективе - мир":

• Следующая загадка
• Мария Николаева продолжает покорять пьедесталы московских соревнований
• Кто знал о Грачеве
• Прошлые выпуски
• Архив блога

Л лисовская. Фарфоровая кукла

А чтобы хватало денег на наряды, стала сотрудничать с польской разведкой. Все в ее жизни было хорошо до осени 1939 года, когда Германия напала на Польшу, а Красная Армия заняла Западную Украину. Муж оказался у немцев в плену, Лидия осталась без средств, к тому же ей угрожал арест как представительнице привилегированных классов. Кстати, Вольфа Эйдельштейна и его брата Арона выселили в Казахстан.

Там Вольф и встретил русскую женщину Александру Жириновскую. У них родился сын Владимир. Она быстро нашла себе высокопоставленного ухажера - 54-летнего начальника концлагеря.

Это ей помогло спасти сестру Майю, когда ту чуть было не угнали на работу в Германию. Получилось так, что один костопольский полицай добивался от Майи любви. А она ему взаимностью не отвечала.

Вот он и включил ее в список на отправку в рейх. Эшелон, в котором ее везли, сделал остановку в Ровно, чтобы взять новых невольников. Лидия, ссылаясь на свои знакомства, прошла кордоны оцепления и забрала сестру.

Вначале она устроила ее буфетчицей в вагон-ресторан в поезде Харьков-Берлин. Но Майю там изнасиловали. Кстати, именно в этом ресторане Майя познакомилась с разведчиком Ортелем.

Кто, кроме Лидии и Майи, входил в группу Кузнецова? Очень много людей. В Центре рассудили так: раз немцы сделали Ровно столицей оккупированной Украины, то этому городу нужно уделить особое внимание.

Поэтому в начале 1942 года туда была заброшена оперативная группа четвертого управления НКВД «Победители» во главе с Дмитрием Медведевым. Они обосновались в лесу. К ним примкнули боевики польского сопротивления из «Армии Крайовой».

Вскоре прилетел Николай Кузнецов, имевший специальное задание - убить гауляйтера Украины. Кроме того, Центр поставил задачу организовать агентурную сеть в самом Ровно. В нее привлекали патриотически настроенных людей, работавших в немецких учреждениях.

Непосредственным куратором был Кузнецов, поскольку он жил в городе под видом обер-лейтенанта Зиберта. Он квартировал у Лисовской, и у них вспыхнул бурный роман. В городе с Кузнецовым было несколько боевиков, а в лесу находился тысячный отряд прикрытия.

Конечно же, в эту сеть вошла и Лидия. Как группа Кузнецова узнала, где находится ставка Гитлера в Украине? Это была вторая по важности задача, поставленная Центром перед Кузнецовым а главная, напомню, - ликвидировать гауляйтера Эрика Коха.

В Москве склонялись к мнению, что раз столицей оккупированной Украины немцы сделали Ровно, то и ставка Гитлера «Вервольф» »Волчье логово» находится неподалеку. Кузнецов со своей группой должен был узнать, где именно. Подсказку нашли в открытом источнике - украиноязычной газете «Волинь», которую редактировал писатель Улас Самчук.

Там стали появляться заметки о том, что на концерты в Виннице зачастили генералы и полковники из Берлина. Логичен вопрос: чем объяснить наплыв важных персон? Не «Вервольф» ли тому причина.

Вскоре это предположение нашло весомые подтверждения: Кузнецов с партизанами, устроив засаду на дороге, забросали гранатами легковой автомобиль с офицерами связи, которые везли портфель со схемой линий телефонной связи. Оказалось, все эти линии сходятся в одной точке на территории Винницкой области возле села Стрижавка. Потом эту наводку проверили другие разведчики и подтвердили, что месторасположение ставки Гитлера группой Кузнецова вычислено верно.

Почему Кузнецову не удалось выполнить свою главную задачу? Ситуация была такой: в Праге удалось ликвидировать фашистского наместника в Чехии, в Минске - белорусского гауляйтера, вот и возникла идея расправиться и с гауляйтером Украины Эриком Кохом. Группой Кузнецова все было подготовлено для того, чтобы взорвать его во время празднования дня рождения Гитлера в центре Ровно.

Если бы даже Кох остался жив и охрана попыталась его эвакуировать, боевики поджидали бы гауляйтера на возможных путях отхода. Получалось, что шансов спастись у него нет. Больше реальных шансов уничтожить Коха не было.

И Кузнецов, и командир партизан Медведев понимали, что невыполнение задания может для них кончиться очень плохо. Поэтому Медведев наставлял Кузнецова: «Коля, раз не получается с Кохом, стреляй тех, кто рангом пониже, и так, чтобы шума было побольше». Устроили охоту на других высокопоставленных офицеров.

Наибольший успех - ликвидация командующего карательными войсками на территории Украины генерала Ильгена. Однако его не планировали убивать - лишь захватить, вывезти из города и переправить в Москву. Однако получилось не так, как хотелось.

Вначале все шло как по писаному: Лисовская, ставшая любовницей Ильгена и домоправительницей в его особняке, провела в дом Кузнецова с двумя другими агентами - Стефальским и Каминским, переодетыми в форму немецких офицеров. Чтобы на Лидию не упало подозрение в соучастии в похищении генерала, она сразу же направилась в казино, где занимала должность метрдотеля. А дальше начались неприятности.

Ильген оказался человеком смелым и к тому же чемпионом Берлина по боксу. Спортивной формы 40-летний генерал не утратил и стал молотить боевиков. Закончилось тем, что Кузнецов шарахнул рукояткой пистолета Ильгена в висок.

Удар оказался смертельным. Труп привезли на хутор Квасилов. А что дальше?

В Москве ждали живого генерала. Получается, и это задание провалено. Нужно было что-то предпринимать.

И Кузнецов придумал. Несмотря на то что в Ровно шли повальные облавы - искали Ильгена, - боевики возвращаются в город и утром убивают председателя верховного суда на оккупированной территории Украины генерала Функа. Советская пропаганда преподнесла эту операцию как подвиг, но правды ради надо сказать, что у Функа не было обеих рук - он утратил их в Первую мировую войну.

Получается, застрелили беззащитного инвалида. К слову, советская пропаганда приукрасила историю с неудачным захватом Ильгена. В книгах о Кузнецове под диктовку КГБ писалось, что боевой группе удалось захватить Ильгена живым - это одна неправда.

Другая та, что в ходе данной операции удалось выкрасть еще и личного шофера Эрика Коха. На самом деле ничего подобного не было. И вот еще что следует помнить: после терактов немцы устраивали репрессии против мирного населения - гибли сотни, если не тысячи невинных людей.

А как из этой истории выпуталась Лисовская? Ведь на нее могло пасть подозрение в соучастии Лидию арестовало гестапо, но через несколько дней ее отпустили, так как за Лисовскую заступились немецкие офицеры, видевшие ее в казино во время нападения на Ильгена. А вот мнимого обер-лейтенанта Зиберта Кузнецова разоблачили.

Это удалось сделать одному из ухажеров Майи Микоты контрразведчику Мартину Геттелю. Впрочем, он за это заплатил жизнью: решил, что мнимый Зиберт - агент английской разведки и предложил свои услуги Британии. Устроили встречу на одной из конспиративных квартир.

Там Кузнецов и убил Геттеля. Николай также трижды организовал покушение на заместителя гауляйтера Украины генерала Даргеля. Стрелял с нескольких метров и при этом промахивался, кидал гранату, но осколки лишь слегка ранили генерала Кузнецов совершал свои теракты отчаянно, дерзко.

Был настоящим героем. Однако результат получался не блестящим, как бы смазанным. Но когда он переехал во Львов, все получалось - удались буквально все покушения.

Во Львов он перебрался, когда Красная Армия стала приближаться к Ровно. Расчет был такой: вероятно, гауляйтер Украины выберет в качестве своей новой резиденции столицу Галичины и там, возможно, удастся его убить. Во Львове Кузнецов ликвидировал нескольких высокопоставленных офицеров и даже вице-губернатора.

Но назревал провал, пришлось бежать из города. Так в начале марта 1944 года его группа и нарвалась на отряд УПА. Кузнецов погиб.

А что произошло с Лидией и Майей? Они пережили гитлеровскую оккупацию. Их даже наградили советскими орденами Отечественной войны.

Но в том же 1944-м обе погибли при загадочных обстоятельствах: из Львова они должны были ехать в Ровно на вручение орденов, им выдали билеты на поезд, но сестры почему-то отправились на какой-то попутной машине. По дороге их расстреляли. Убийц так и не нашли.

Вероятно, это была операция НКВД - женщины слишком много знали. Вести пришли, откуда не ждали Однажды меня разыскал по электронной почте исследователь Лев Моносов. Он читал мои материалы и нашел неточность в том, что касалось короткого пребывания Кузнецова в отряде еврейской самообороны.

И имя бойца в этой моей книге уже приводится правильное. Открылись и новые факты деятельности Кузнецова-Зиберта в немецком тылу. Итак, в период с 1941 по 1943 год фашисты устроили на Украине 50 гетто.

Одно находилось под Ровно. За период оккупации немцы уничтожили 1 миллион 800 тысяч евреев - три четверти от общей довоенной численности. В Западной Украине, где гитлеровцы и местные украинские националисты действовали особенно жестоко, выжить удалось нескольким сотням человек, которые в основном были спасены партизанами.

А в гетто Ровно доставлялись для уничтожения евреи как из захваченных гитлеровцами стран, так и из оккупированных западных областей СССР. К концу 1943 года в Ровно были убиты практически все согнанные в гетто - по некоторым оценкам от 80 тысяч до 100 тысяч человек.

Это породило серьезные сомнения у партизан - не прощупывает ли Лисовская Пауля Зиберта по заданию гестапо?

Сомнения рассеялись, когда Лидия вновь попросила у Гнидюка яд, на этот раз для того, чтобы убить своего постояльца, признавшегося ей в том, что лично участвовал в расстрелах военнопленных. Проверка закончилась. С этого времени Лидия стала его ближайшей помощницей.

Лидия помогала Кузнецову завязывать знакомства с немецкими офицерами и собирать информацию о высокопоставленных фашистских чиновниках в Ровно. Кроме этого, она привлекла к разведывательной работе свою двоюродную сестру Марию Микота, которая по заданию партизан стала агентом гестапо под псевдонимом "17". Теперь в отряде смогли заранее узнавать о карательных рейдах немцев, а Кузнецов познакомился с офицером СС фон Ортелем, входившим в команду известного немецкого диверсанта Отто Скорцени.

Из разговора с Ортелем советский разведчик сделал вывод о том, что немцы готовят диверсионную акцию во время встречи глав СССР, США и Великобритании в иранской столице. В Центре сообщение Кузнецова не оставили без внимания, и в Тегеране были предприняты дополнительные меры безопасности и операция, тщательно подготовленная Скорцени, провалилась. Он являлся ключевой фигурой в руководстве вооруженными формированиями националистического толка, состоявшими из бывших граждан СССР, которые перешли на сторону оккупантов.

К ноябрю Лидия смогла сообщить партизанам подробные данные о распорядке жизни, наружной охране, времени отъездов и приездов генерала Ильгена, другие необходимые сведения. На 15 ноября 1943 года была запланирована операция, в которой приняли участие Николай Кузнецов, его ближайший соратник Николай Струтинский, а также два новых партизана - Стефаньский и Каминский, для которых то задание являлось своеобразной проверкой. Кузнецов был одет в форму капитана немецкой армии, Струтинский - рядового, Стефаньский - лейтенанта, а Каминский был в форме сотрудника рейхскомиссариата.

У дома дежурил часовой из перешедших на сторону немцев казаков Василий Луковский. Возле него остался для наблюдения Струтинский. Кузнецов с двумя помощниками вошел внутрь, где их ждали Лисовская и Микота.

В доме находился денщик Ильгена казак Михаил Мясников, которого сразу же обезоружили и посадили в 1 изолированную комнату, предложив подумать, не хочет ли он перейти в партизаны. Ровно в пять к дому подъехал легковой автомобиль. Из машины вышел генерал и направился к дому.

Его шофер дождался, когда Ильген войдет вовнутрь, и только после этого уехал. В доме Ильгена встретила Лидия, которая постаралась отвлечь его разговором. Кузнецов, Стефаньский и Каминский стояли у дверей в коридоре, готовые к нападению.

Когда Ильген начал раздеваться, в дом вошел Струтинский в форме рядового немецкой армии. Генерал громко спросил: "Что тебе надо? Кузнецов тотчас бросился на него, схватил за горло и заткнул кляпом рот.

Каминский завязал Ильгену руки, но, как оказалось, сделал это плохо. Затем все вышли к автомобилю. Кузнецов вел генерала, остальные - казаков.

В пяти метрах от машины Ильген вырвался, руки у него оказались развязаны. Физически крепкий, в прошлом - отличный боксер, он ударил Кузнецова в лицо и стал громко звать на помощь. Партизаны подбежали к Кузнецову, утихомирили Ильгена и положили его в автомашину.

С соседней улицы выбежали четыре немца с криками "Что происходит? Кузнецов невозмутимо подошел к немцам и заявил, что поймали бандита, а всех четверых он вынужден арестовать и доставить в гестапо. Немцы начали оправдываться, что они - работники рейхскомиссариата и к делу не причастны, просили их отпустить.

Кузнецов настойчиво предлагал им следовать за ним, потом арестовал одного из них - наиболее активного, оказавшегося личным шофером гауляйтера Эриха Коха. Шофера Коха посадили в автомобиль с партизанами, Ильгеном и казаками. Кузнецов остался с тремя вооруженными немцами, не спеша записал их фамилии, после чего "отпустил".

Пока новый караул у дома Ильгена пытался разобраться, куда делся старый часовой, Кузнецов спокойно прошел к машине, и партизаны уехали на конспиративную квартиру. Чтобы создать алиби для Лидии, ее заблаговременно отправили на встречу с офицером гестапо в людное место, где было много знавших ее военных. Помимо этого, по заданию партизан денщик Ильгена Михаил Мясников оставил на столе в кабинете генерала записку: "Спасибо за кашу, ухожу к партизанам и забираю с собой генерала.

Смерть немецким оккупантам! Казак Мясников". На следующий день Лисовскую все-таки арестовали и допрашивали в гестапо в течение восьми дней.

Поскольку уличить ее не удалось, да к тому же за нее вступились немецкие офицеры, видевшие Лидию в день похищения Ильгена, она была выпущена на свободу. Позднее по заданию партизан Лисовская вместе с отступавшими немецкими войсками переехала во Львов. За смелость, проявленную в борьбе с оккупантами, Лидия Ивановна Лисовская была представлена к ордену Отечественной войны 1 степени.

Тщательное расследование обстоятельств ее гибели, проведенное в 1944 - 1945 годах, к сожалению, не дало результата. Одна из версий говорила о причастности к убийству агента ровенского гестапо Ришарда Аренда, который до войны учился с Лидией в одной гимназии, а после отступления немцев не раз, по докладам Лисовской, попадался ей на глаза во Львове в форме советского офицера. Другие версии строились на сообщениях Лисовской об угрозах ей со стороны проживавших во Львове поляков и украинских националистов.

Почему Лисовская и Микота не поехали в Ровно поездом, хотя для них были куплены железнодорожные билеты, установить не удалось. Не смогли разыскать и подвозившую их машину. Очевидно одно: они стали жертвой фашистских агентов, которые действовали на территории Украины и после освобождения от оккупантов.

Прибывший в отряд Медведева [По рассказу соратника Н. Кузнецова — разведчика Николая Гнидюка. Ныне Н.

Гнидюк работает заместителем председателя Львовского облисполкома ] военнопленный Владимир Грязных он бежал из концлагеря в, Ровно сообщил, что он и его товарищи сумели вырваться из вражеского плена с помощью старшей официантки офицерского казино. Фамилия ее Лисовская. Зовут Лидия Ивановна.

Она просила, если бежавшим удастся разыскать партизан, связать ее с ними. Повидать эту женщину поручили Николаю Гнидюку. По адресу, который ему дал Грязных, Гнидюк разыскал Лисовскую.

Разведчика встретила стройная молодая блондинка выше среднего роста, с красивым смуглым лицом и большими голубыми глазами. Когда познакомились, Лисовская с подкупающей простотой рассказала о себе, о своей ненависти к немецким фашистам, которые отняли у нее мужа, капитана польской армии, уничтожив его в концлагере. Дайте мне Любое задание — выполню.

Если хотите, проведу ваших людей в казино, когда там будет много немецких офицеров. Могу отраву подсыпать в блюдо или украсть папку с секретными документами… Она с такой напористостью предлагала свои планы, что ее поведение показалось партизанским разведчикам слишком подозрительным. Гнидюк уже знал, что в квартире Лисовской часто бывают немецкие офицеры.

Лидия Ивановна возвращается с провожатыми. Однажды она принесла портфель с документами. Портфель был «реквизирован» ею у перебравшего в казино старенького полковника, но в нем оказались лишь какие-то накладные.

Лидия Ивановна ухитрялась узнавать ночные пароли. Создавалось впечатление, что здесь что-то не чисто. Уж не гестапо ли затеяло с партизанскими разведчиками игру.

Пока оно идет на ничего не стоящие «поддавки», но с помощью своего агента гитлеровская разведка, конечно, думает раскинуть сети, чтобы добыть богатый улов. А Лисовская, между тем, настойчиво добивалась «большого дела». Когда Гнидюк доложил Кузнецову о первых встречах с Лисовской, тот сказал: — Да, поведение этой дамы подозрительное.

Что ж, продолжай поддерживать с нею связь. Будем изучать этого человека. Надо испытать ее на деле.

Эту настороженность разведчиков Лисовская расценила по-своему и при встрече с Гнидюком шутила: — Немцы мне доверяют больше, чем вы!.. Николай Иванович в это время уже работал в «паре» с Валей Довгер, которая после аудиенции у Коха «высочайшим» повелением гауляйтера была определена на работу машинисткой-канцеляристкой в хозяйственный отдел рейхскомиссариата. Немецкие офицеры наперебой старались оказать красивой фрейлен свое внимание, набиваясь в женихи.

Как-то один из офицеров предложил Кузнецову: — Слушайте, Зиберт, хотите, я познакомлю вас с первой красавицей города? Польская графиня. Увидите и забудете дорогу к Валентине… Через несколько дней на совещании группы разведчиков, которое проходило в квартире Ивана Приходько, Николай Иванович, подведя итог разговора, заключил: — Будем расходиться, товарищи.

За дело! Разведчики ответили ему шутками: — Николай Иванович, вы хоть нам адресок оставьте, где живет эта красавица. А то пойдешь, женишься и… чего доброго, пропадешь!

Запомните адрес, — живо откликнулся Кузнецов. Там другой Лели нет, — подтвердил Гнидюк. Кузнецов приехал к Лисовской раньше.

Его сопровождал переводчик, но, сославшись на неотложные дела, он быстро ушел. Лидия Ивановна приняла офицера Пауля Зиберта со свойственной ей любезностью и предупредительностью. Вскоре в квартире Лисовской появился и Гнидюк.

Его встретила сестра хозяйки Майя. Узнав, что пришел Гнидюк, Лидия Ивановна выбежала к нему оживленная и скороговоркой извинилась: — Прошу прощения, у меня очень интересный офицер. Вы разделите с ним компанию?

Посидите немного, и я его вытурю. Но Кузнецов знал, кто пришел, и подал из другой комнаты голос: — Вер дорт?

В Западной Украине, где гитлеровцы и местные украинские националисты действовали особенно жестоко, выжить удалось нескольким сотням человек, которые в основном были спасены партизанами. А в гетто Ровно доставлялись для уничтожения евреи как из захваченных гитлеровцами стран, так и из оккупированных западных областей СССР. К концу 1943 года в Ровно были убиты практически все согнанные в гетто - по некоторым оценкам от 80 тысяч до 100 тысяч человек. Само гетто было ликвидировано при освобождении Ровно советскими войсками. Город взяли 2 февраля 1944 года.

Тотальную ликвидацию евреев в Ровно проводили зондер-команды СС и литовские карательные полицейские батальоны. Но даже на их жутком фоне выделялись садизмом украинские националисты. Была у них своя специальная служба УТА - украинская тайная полиция, она же украинское гестапо. И в пересланных мне Львом Моносовым документах есть сведения о том, как Кузнецов спасал обреченных на смерть. В его разведгруппу, действовавшую в Ровно, входила Лидия Ивановна Лисовская. Она родилась в этом городе в 1910 году. После окончания гимназии училась в Варшавской консерватории по классу фортепьяно.

Свободно говорила на французском и немецком языках. Красавицу Лидию даже приглашали сниматься в Голливуд. А она вышла замуж за польского офицера, который пропал без вести при защите Варшавы. Вот и вернулась в 1940-м вместе с матерью Анной Войцеховной Деми-чанской в Ровно и установила контакт с советской разведкой. Лисовская привлекла к разведывательной работе свою двоюродную сестру Марию Микоту, которая по заданию партизан стала агентом гестапо под псевдонимом "17". Лидия Ивановна принимала активное участие в операции разведгруппы Кузнецова по похищению из Ровно генерал-майора фон Иль-гена - командующего восточными армиями особого назначения. Генерал Ильген был ключевой фигурой в руководстве вооруженными формированиями националистического толка, состоявшими из бывших граждан СССР, которые перешли на сторону оккупантов и принимали непосредственное участие в массовых казнях населения.

Убежденная антифашистка Лисовская не только выполняла разведывательные задания Кузнецова, она оказывала помощь скрывавшимся военнопленным и евреям. Как пишет Лев Моносов, согласно документально подтвержденным показаниям, в октябре 1943 года, когда через Ровно немцы гнали на казнь евреев, Лидия Ивановна Лисовская вместе с Николаем Ивановичем Кузнецовым спасли и прятали еврейскую девочку. Пауль Зиберт узнал от своих знакомых из гестапо о намечавшемся немцами расстреле и заранее обдумал этот рискованный шаг. Конечно, роль Кузнецова в спасении девочки была решающей. Одной Лисовской средь бела дня сделать это было невозможно. Ее немедленно уничтожили бы на месте за помощь евреям. Только Кузнецов в форме немецкого офицера мог беспрепятственно подойти к убитым зондеркомандой родителям девочки, взять окровавленного ребенка и вместе со своей дамой - Лисовской - перенести малышку в костел, а вечером отнести на квартиру Лисовской, у которой он якобы снимал комнату.

Даже если к Кузнецову и подошел бы патруль с проверкой документов, то наличие формы немецкого офицера, документов и похищенного партизанами гестаповского жетона, дающего неограниченные полномочия его обладателю, снимало бы все вопросы. Украинские полицаи, вспомогательные части и литовские националисты, участвовавшие в конвоировании колонны и расстреле, вообще не имели права проверять документы у немецкого офицера. Имя девочке - Анита - дал Николай Кузнецов. Имя спасенного человека, как пишет мне Моносов, установлено - Анна Адамовна Зинкевич. Ее отыскали после войны, и Зинкевич официально подтвердила факт спасения. Об этом же дали свидетельские показания подпольщица В. Грибанова и партизанки-подпольщицы А.

Лобачева и О. Судьба Лидии Лисовской сложилась трагически. Подпольщице не раз грозила гибель. В ноябре 1942 года Лисовская была арестована гестапо, но всё обошлось и ее отпустили. В январе 1944-го последовали второй арест, жестокие пытки, имитация расстрела. Перед казнью она написала в камере на стене кровью прощальное письмо. По счастливой случайности в день казни она находилась в камере без сознания Лисовской удалость спастись.

Но в октябре 1944 года, уже после освобождения этой части Украины от оккупантов, Лидия Ивановна Лисовская и ее двоюродная сестра Мария Макаровна Микота были зверски убиты украинскими националистами. Лисовская посмертно награждена орденом Отечественной войны 1-й степени. Приблизительно в октябре - ноябре 1943 года Кузнецов спас от смерти четырехлетнего еврейского мальчика, родителей которого убили фашисты. Разведчик вызволил ребенка из гетто и доставил в партизанский отряд. Мальчика четырех лет, который не знал ни своего имени, ни фамилии, назвали Пиней. Был он крайне слаб, но медсестры его выходили. Сшили для него одежду, старались кормить получше.

По просьбе Кузнецова мальчика отправили самолетом в Москву. По некоторым данным, по крайней мере, так утверждает Моносов, Кузнецов просил руководство советской разведки разрешить ему усыновить мальчика после войны, придумал ему имя. Этого спасенного Николаем Ивановичем малыша искали, однако найти не смогли. И это еще не всё. При проведении разведывательных операций в Ровно и окрестностях Кузнецов прятал евреев, помогал отправлять их в партизанский отряд. Африка де Лас Эрас, псевдоним Патрия, - одна из наиболее заметных и одновременно не слишком раскрытых фигур советской нелегальной разведки. Хрупкая, маленькая испанка, полностью посвятившая себе служению новой родине, она была в свое время едва ли не единственной разведчицей-ино-странкой, удостоенной за подвиги ордена Ленина.

В родной Испании сражалась против Франко, а потом, судя по всему, стала одной из тех, кто готовил покушения на Троцкого. В годы войны - партизанка и радистка легендарного Николая Кузнецова. Многолетний создатель, руководитель нелегальных резидентур в Западной Европе и в Латинской Америке, после возвращения из нелегальной разведки она воспитала прекрасных учеников. Досье полковника Службы внешней разведки де Лас Эрас и ее дела - под грифом "совершенно секретно". Даже на нескольких орденских книжках, которые перелистываю, нет фотографий. Кто представит героиню Ученица Африки де Лас Эрас, тоже полковник, продолжательница ее славного дела, возможно, сравнительно недавно вернувшаяся из тех же далеких краев, где работала ее наставница. Без рисовок - фамилия рассказчицы неизвестна.

Любое простое наше имя подойдет к этой моложавой, красивой, элегантной русской женщине, полной дружелюбия к собеседнику и любви к Африке, которую звали в России Марьей Павловной и которую собеседница считает чуть не второй матерью. Я буду называть полковника нелегальной разведки по-разному. Наталья Ивановна, мы, по-моему, где-то виделись? Конечно, конечно, - кивает Татьяна Сергеевна. А начнем мы эту главу, не заботясь о точной хронологической последовательности, с Великой Отечественной войны. Слово Татьяне Ивановне. Прибывший в отряд Медведева [По рассказу соратника Н.

Кузнецова — разведчика Николая Гнидюка. Ныне Н. Гнидюк работает заместителем председателя Львовского облисполкома ] военнопленный Владимир Грязных он бежал из концлагеря в, Ровно сообщил, что он и его товарищи сумели вырваться из вражеского плена с помощью старшей официантки офицерского казино. Фамилия ее Лисовская. Зовут Лидия Ивановна. Она просила, если бежавшим удастся разыскать партизан, связать ее с ними. Повидать эту женщину поручили Николаю Гнидюку.

По адресу, который ему дал Грязных, Гнидюк разыскал Лисовскую. Разведчика встретила стройная молодая блондинка выше среднего роста, с красивым смуглым лицом и большими голубыми глазами. Когда познакомились, Лисовская с подкупающей простотой рассказала о себе, о своей ненависти к немецким фашистам, которые отняли у нее мужа, капитана польской армии, уничтожив его в концлагере. Дайте мне Любое задание — выполню. Если хотите, проведу ваших людей в казино, когда там будет много немецких офицеров. Могу отраву подсыпать в блюдо или украсть папку с секретными документами… Она с такой напористостью предлагала свои планы, что ее поведение показалось партизанским разведчикам слишком подозрительным. Гнидюк уже знал, что в квартире Лисовской часто бывают немецкие офицеры.

Лидия Ивановна возвращается с провожатыми. Однажды она принесла портфель с документами. Портфель был «реквизирован» ею у перебравшего в казино старенького полковника, но в нем оказались лишь какие-то накладные. Лидия Ивановна ухитрялась узнавать ночные пароли. Создавалось впечатление, что здесь что-то не чисто. Уж не гестапо ли затеяло с партизанскими разведчиками игру. Пока оно идет на ничего не стоящие «поддавки», но с помощью своего агента гитлеровская разведка, конечно, думает раскинуть сети, чтобы добыть богатый улов.

А Лисовская, между тем, настойчиво добивалась «большого дела». Когда Гнидюк доложил Кузнецову о первых встречах с Лисовской, тот сказал: — Да, поведение этой дамы подозрительное. Что ж, продолжай поддерживать с нею связь. Будем изучать этого человека. Надо испытать ее на деле. Эту настороженность разведчиков Лисовская расценила по-своему и при встрече с Гнидюком шутила: — Немцы мне доверяют больше, чем вы!..

В случае выявления повышенной температуры у посетителя с помощью тепловизора сотрудники службы безопасности вправе не допустить его на территорию музейного комплекса «Дорога Памяти». Посетители музея обязаны соблюдать настоящие Правила, выполнять требования работников музейного комплекса в части обеспечения общественного порядка.

Серьезная травма: Мария Погребняк на шоу «Сокровища императора» сломала палец

Когда познакомились, Лисовская с подкупающей простотой рассказала о себе, о своей ненависти к немецким фашистам, которые отняли у нее мужа, капитана польской армии, уничтожив его в концлагере. Дайте мне Любое задание — выполню. Если хотите, проведу ваших людей в казино, когда там будет много немецких офицеров. Могу отраву подсыпать в блюдо или украсть папку с секретными документами… Она с такой напористостью предлагала свои планы, что ее поведение показалось партизанским разведчикам слишком подозрительным. Гнидюк уже знал, что в квартире Лисовской часто бывают немецкие офицеры. Лидия Ивановна возвращается с провожатыми. Однажды она принесла портфель с документами.

Портфель был «реквизирован» ею у перебравшего в казино старенького полковника, но в нем оказались лишь какие-то накладные. Лидия Ивановна ухитрялась узнавать ночные пароли. Создавалось впечатление, что здесь что-то не чисто. Уж не гестапо ли затеяло с партизанскими разведчиками игру. Пока оно идет на ничего не стоящие «поддавки», но с помощью своего агента гитлеровская разведка, конечно, думает раскинуть сети, чтобы добыть богатый улов. А Лисовская, между тем, настойчиво добивалась «большого дела».

Когда Гнидюк доложил Кузнецову о первых встречах с Лисовской, тот сказал: — Да, поведение этой дамы подозрительное. Что ж, продолжай поддерживать с нею связь. Будем изучать этого человека. Надо испытать ее на деле. Эту настороженность разведчиков Лисовская расценила по-своему и при встрече с Гнидюком шутила: — Немцы мне доверяют больше, чем вы!.. Николай Иванович в это время уже работал в «паре» с Валей Довгер, которая после аудиенции у Коха «высочайшим» повелением гауляйтера была определена на работу машинисткой-канцеляристкой в хозяйственный отдел рейхскомиссариата.

Немецкие офицеры наперебой старались оказать красивой фрейлен свое внимание, набиваясь в женихи. Как-то один из офицеров предложил Кузнецову: — Слушайте, Зиберт, хотите, я познакомлю вас с первой красавицей города? Польская графиня. Увидите и забудете дорогу к Валентине… Через несколько дней на совещании группы разведчиков, которое проходило в квартире Ивана Приходько, Николай Иванович, подведя итог разговора, заключил: — Будем расходиться, товарищи. За дело! Разведчики ответили ему шутками: — Николай Иванович, вы хоть нам адресок оставьте, где живет эта красавица.

А то пойдешь, женишься и… чего доброго, пропадешь! Запомните адрес, — живо откликнулся Кузнецов. Там другой Лели нет, — подтвердил Гнидюк. Кузнецов приехал к Лисовской раньше. Его сопровождал переводчик, но, сославшись на неотложные дела, он быстро ушел. Лидия Ивановна приняла офицера Пауля Зиберта со свойственной ей любезностью и предупредительностью.

Вскоре в квартире Лисовской появился и Гнидюк. Его встретила сестра хозяйки Майя. Узнав, что пришел Гнидюк, Лидия Ивановна выбежала к нему оживленная и скороговоркой извинилась: — Прошу прощения, у меня очень интересный офицер. Вы разделите с ним компанию? Посидите немного, и я его вытурю. Но Кузнецов знал, кто пришел, и подал из другой комнаты голос: — Вер дорт?

Кто там? Битте, битте! Хабен зи документ? Ему вдруг сделалось смешно. Но, однако, он продолжал игру. Вынув свой аусвайс, Гнидюк с готовностью показал его офицеру.

Пауль Зиберт пробежал удостоверение глазами и воскликнул: — Костополь?! Ду бист партизан?! Лисовская не на шутку встревожилась. Всплеснув руками, она начала разубеждать: — Да нет же, господин Зиберт! Это мой кузен. Я его хорошо знаю!

Я проверю, какой вы есть кузен! Последнее подействовало на немца. Хозяйка быстро собрала на стол. И грозный офицер подобрел. Он даже пригласил «кузена», на которого только что кричал, к столу и предложил выпить «за победу нашего оружия». Так началось знакомство Пауля Зиберта-Кузнецова с загадочной официанткой офицерского казино.

Кузнецов продолжал ходить в гости к Леле — Лисовской — как немецкий офицер, а Гнидюк — как партизан. Проверка Лидии Лисовской подходила к концу. Разведчики убедились, что имеют дело с человеком, который действительно всем сердцем хочет помогать в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками , что Леля сотрудничает с гестапо по заданию советского командования. Гнидюк, — начала работать под руководством Николая Ивановича. Работала Лисовакая в разведке очень плодотворно и сделала не меньше других разведчиков. Среди советских разведчиков Николай Кузнецов занимает особое место.

Вся его жизнь - сборник мифов, причем тщательно культивируемых и имеющих широкое распространение. От того, как он стал разведчиком, до обстоятельств его гибели. В нашу задачу не входит анализ приведенных им фактов. Это отдельная тема, хотя она имеет отношение к мифотворчеству вокруг Кузнецова. Начнем с наиболее распространенной легенды, запущенной командиром отряда «Победители» Дмитрием Медведевым в книге «Это было под Ровно» и почему-то принимаемой на веру без каких-либо оснований - безупречного знания немецкого языка. То, что паренек из глухого уральского села мог иметь феноменальные лингвистические способности, само по себе вполне возможно и неудивительно.

Ломоносов, Гаусс и многие другие ученые, писатели или артисты были выходцами совсем не из высших кругов. Талант - это поцелуй Бога, и он по социальному признаку не выбирает. Но способности - это одно, а возможность выучить язык, чтобы настоящие носители его не чувствовали в собеседнике иностранца, -совершено другое. И здесь начинаются легенды и недомолвки, и даже несуразности. По одним источникам, Кузнецов мог выучить язык, общаясь, будучи мальчиком, с пленными австрийцами. По другим - в результате знакомства с немецкими специалистами на уральских заводах.

Третий вариант - его обучала фрейлина императрицы Александры Федоровны Ольга Веселкина, руководитель кафедры иностранных языков Уральского индустриального института, теперь Уральский государственный технический университет - УПИ имени первого президента России Б. Кузнецов» говорится, что немецкому языку в школе его обучала Нина Автократова, которая жила и училась в Швейцарии. С учителем труда Францем Явуреком, бывшим военнопленным чехом, он совершенствовал свой немецкий. Третьим наставником Кузнецова стал провизор местной аптеки австриец Краузе. Несомненно, Никанор Кузнецов позже он сменил свое имя на Николай мог таким образом освоить разговорный и письменный язык. И вполне успешно - с учетом несомненных способностей.

О чем говорит то, что он свободно говорил на языке коми. И даже сочинял на нем стихи и короткие произведения. Этот финно-угорский язык для русских довольно трудный в усваивании. Уже в Украине он освоил польский и украинский языки, что подтверждает его лингвистические способности. Однако здесь появляется первая нестыковка. Ведь эти люди не могли его научить восточно-прусскому диалекту.

В частности, Краузе мог научить его австро-баварскому диалекту немецкого языка, а он весьма отличается от берлинского, являющегося литературным и нормативным. Гладков приводит в своей книге воспоминания бывшего руководителя советской контрразведки Леонида Райхмана, согласно которым при приеме на работу в НКВД в его присутствии вернувшийся из Германии агент-нелегал после разговора по телефону с Кузнецовым отметил: «Говорит, как исконный берлинец». Но не как уроженец Кенигсберга. А ведь по легенде, Пауль Зиберт был сыном управляющего имением именно в Восточной Пруссии, по другим данным, сыном помещика из окрестностей Кенигсберга и соседом гауляйтера Украины Эриха Коха. И никто погрешностей в его языке не находил. Странно и необъяснимо.

Ведь вместе с австрийским или швейцарским вариантом он должен был усвоить и соответствующую артикуляцию - именно то, что отличает, наряду с лексикой, носителей диалектов друг от друга. Практика показывает, что от диалектной артикуляции избавиться чрезвычайно трудно, даже носителям языка. Знаменитый диктор московского радио Юрий Левитан предпринимал прямо-таки героические усилия, чтобы избавиться от характерного для владимирского говора оканья. Освоить культуру речи ему помогали мхатовские звезды: Нина Литовцева, назначенная руководителем дикторской группы, ее муж - народный артист СССР Василий Качалов, другие известные мастера - Наталья Толстова, Михаил Лебедев. Насколько известно, никто специально произношение Кузнецова с ним не отрабатывал. Немецкое ухо безошибочно определяет, из какого региона тот или иной человек.

Для этого не нужно быть профессором фонетики Хиггинсом из известного произведения Бернарда Шоу. Так что австрийское начало в изучении немецкого языка могло стать трудно преодолимым препятствием для деятельности Пауля Зиберта. Второй вариант - общение с немецкими специалистами. Тоже не сходится. В середине 1930 гг. Они были там раньше, но тогда Кузнецов не работал в Свердловске.

Остаются немецкие рабочие-коммунисты. Такие были, но, во-первых, маловероятно, что это были квалифицированные технические специалисты именно из сельскохозяйственной Восточной Пруссии, во-вторых, в таком возрасте можно наращивать словарный запас и знание грамматики, но произношение исправить уже сложно, если вообще возможно. И, наконец, обучение у Ольги Веселкиной. Несомненно, бывшая фрейлина знала немецкий как родной. Как настоящая немка, тем более что учила его у носителей языка с детства. Судя по написанным ею книгам, посвященным методам изучения иностранных языков, она была и хорошим педагогом.

Только не могла Веселкина учить Кузнецова по той простой причине, что он в этом институте никогда не учился. Об этом прямо пишет Гладков и другие исследователи. О том, как изучается иностранный язык , чтобы в вас не могли признать иностранца, говорит опыт переводчика Сталина - Валентина Бережкова. В немецкой школе Фибиха на Лютеранской улице в Киеве за отклонение от правильного произношения давали подзатыльники. Возможно, не совсем педагогично, но весьма эффективно. Преподаватели были немцами и говорили на берлинском диалекте, а на классической немецкой литературе воспитывали чувство hoch Deutsch.

Когда он переводил Молотова во время визита в Берлин в ноябре 1940 г. И даже удивлялся, что он не немец. Но Бережков учил его с детства и в семье его отца - царского инженера все знали немецкий язык. У Бережкова были несомненные лингвистические способности. Параллельно он выучил английский и польский языки, свободно говорил по-испански. Во всяком случае, знал английский так, что консультировал американских переводчиков на переговорах Сталина и Гарри Гопкинса в июле 1941 г.

Всегда можно отличить: язык для человека родной или выученный, хоть и хорошо. Послушайте наших в прошлом русскоязычных политиков. Многие из них очень неплохо выучили украинский язык. И сравните, как говорят они и те, для кого украинский родной, даже с примесью диалектизмов и сниженной лексики.

Подпольщице не раз грозила гибель. В ноябре 1942 года Лисовская была арестована гестапо, но всё обошлось и ее отпустили. В январе 1944-го последовали второй арест, жестокие пытки, имитация расстрела. Перед казнью она написала в камере на стене кровью прощальное письмо. По счастливой случайности в день казни она находилась в камере без сознания Лисовской удалость спастись. Но в октябре 1944 года, уже после освобождения этой части Украины от оккупантов, Лидия Ивановна Лисовская и ее двоюродная сестра Мария Макаровна Микота были зверски убиты украинскими националистами. Лисовская посмертно награждена орденом Отечественной войны 1-й степени. Приблизительно в октябре - ноябре 1943 года Кузнецов спас от смерти четырехлетнего еврейского мальчика, родителей которого убили фашисты. Разведчик вызволил ребенка из гетто и доставил в партизанский отряд. Мальчика четырех лет, который не знал ни своего имени, ни фамилии, назвали Пиней. Был он крайне слаб, но медсестры его выходили. Сшили для него одежду, старались кормить получше. По просьбе Кузнецова мальчика отправили самолетом в Москву. По некоторым данным, по крайней мере, так утверждает Моносов, Кузнецов просил руководство советской разведки разрешить ему усыновить мальчика после войны, придумал ему имя. Этого спасенного Николаем Ивановичем малыша искали, однако найти не смогли. И это еще не всё. При проведении разведывательных операций в Ровно и окрестностях Кузнецов прятал евреев, помогал отправлять их в партизанский отряд. Африка де Лас Эрас, псевдоним Патрия, - одна из наиболее заметных и одновременно не слишком раскрытых фигур советской нелегальной разведки. Хрупкая, маленькая испанка, полностью посвятившая себе служению новой родине, она была в свое время едва ли не единственной разведчицей-ино-странкой, удостоенной за подвиги ордена Ленина. В родной Испании сражалась против Франко, а потом, судя по всему, стала одной из тех, кто готовил покушения на Троцкого. В годы войны - партизанка и радистка легендарного Николая Кузнецова. Многолетний создатель, руководитель нелегальных резидентур в Западной Европе и в Латинской Америке, после возвращения из нелегальной разведки она воспитала прекрасных учеников. Досье полковника Службы внешней разведки де Лас Эрас и ее дела - под грифом "совершенно секретно". Даже на нескольких орденских книжках, которые перелистываю, нет фотографий. Кто представит героиню Ученица Африки де Лас Эрас, тоже полковник, продолжательница ее славного дела, возможно, сравнительно недавно вернувшаяся из тех же далеких краев, где работала ее наставница. Без рисовок - фамилия рассказчицы неизвестна. Любое простое наше имя подойдет к этой моложавой, красивой, элегантной русской женщине, полной дружелюбия к собеседнику и любви к Африке, которую звали в России Марьей Павловной и которую собеседница считает чуть не второй матерью. Я буду называть полковника нелегальной разведки по-разному. Наталья Ивановна, мы, по-моему, где-то виделись? Конечно, конечно, - кивает Татьяна Сергеевна. А начнем мы эту главу, не заботясь о точной хронологической последовательности, с Великой Отечественной войны. Слово Татьяне Ивановне. По материалам А. Калганова 27 октября 1944 года в селе Каменка вблизи шоссейной дороги Острог - Шумск были обнаружены трупы двух женщин с пулевыми ранениями. При них нашли документы на имя Лисовской Лидии Ивановны,1910 года рождения, и Микота Марии Макарьевны, 1924 года рождения. В ходе расследования выяснилось, что около 19 часов 26 октября на шоссе остановилась шеститонная грузовая машина, в кузове которой находились двое женщин и трое или четверо мужчин в форме Советской армии. Первой с машины сошла Микота, а когда Лисовская хотела подать ей из кузова чемодан, раздались три выстрела. Мария Микота была убита сразу. Машина рванула с места. Лидия Лисовская, раненная первым выстрелом, была добита и выброшена из машины дальше по шоссе. Автомашина быстро ушла по направлению к городу Шумск. Проезжая Шумское КПП, на требование бойцов контрольно-пропускного пункта она не остановилась, а, разбив на ходу шлагбаум, умчалась на Кременец. Задержать ее не удалось. Среди документов убитых было выданное управлением НКГБ по Львовской области удостоверение со следующим текстом: «Выдано настоящее тов. Просьба ко всем воинским и гражданским властям оказывать всемерную помощь в продвижении т. Лисовской к месту назначения». Народный комиссар государственной безопасности Меркулов приказал провести тщательное расследование по делу о похищении и убийстве Лисовской и Микоты. Кем же была 34-летняя Лидия Лисовская, если ее смерть так обеспокоила высшее руководство органов госбезопасности? Девичья фамилия Лидии Лисовской - Демчинская. До войны была замужем за польским офицером, который в чине капитана принял участие в боях против германской армии в 1939 году, попал в плен и оказался в фашистском концлагере. Нападение Германии на СССР застало Лидию в ее родном городе Ровно, после захвата которого немцами она работала помощником повара в столовой, обслуживавшей офицеров и сотрудников лагеря военнопленных. С риском для жизни она помогла бежать нескольким советским солдатам, среди которых оказался Владимир Грязных, примкнувший к партизанскому отряду «Победители». Ровно во время войны являлся столицей оккупированной немцами Украины. Там располагались все основные военные и административные органы управления оккупантов, здесь же проживал фашистский гауляйтер Украины Эрих Кох. Именно поэтому в начале 1942 года под Ровно была заброшена оперативная группа 4-го управления НКГБ «Победители» во главе с опытным разведчиком Дмитрием Николаевичем Медведевым. Чуть позднее к отряду присоединился под псевдонимом «Грачев» Николай Иванович Кузнецов, имевший специальное задание руководства. Среди главных задач партизан было создание сети конспиративных и явочных квартир в Ровно, привлечение в отряд надежных, патриотически настроенных жителей города, работавших в оккупационных учреждениях. Вот почему сообщение Грязных о Лисовской заинтересовало чекистов, и к ее проверке был подключен разведчик Николай Гнидюк, легализовавшийся в городе под видом мелкого торговца Яна Багинского. К этому времени Лидии удалось устроиться официанткой в казино хозштаба оккупационных войск на Украине, во главе которого стоял генерал Кернер. Познакомившись с Лидией, Гнидюк убедился, что она искренна в своей ненависти к фашистам. Было решено открыть женщине, что Николай - партизан. На это Лисовская сообщила, что имеет возможность отравить Кернера, если партизаны дадут ей яд. Но разведчики видели ее совсем в иной роли. В мае 1943 года немецкие офицеры - завсегдатаи казино предложили Лисовской принять на постой недавно прибывшего в город обер-лейтенанта Пауля Зиберта. Для дополнительного заработка она иногда сдавала немцам комнату в своей квартире. Зиберт устраивал на квартире встречи с другими немцами, с которыми знакомила его Лидия. Она, со своей стороны, говорила обер-лейтенанту о неминуемом поражении Германии и о необходимости обеспечить свое существование в будущем. Это породило серьезные сомнения у партизан - не прощупывает ли Лисовская Пауля Зиберта по заданию гестапо? Сомнения рассеялись, когда Лидия вновь попросила у Гнидюка яд, на этот раз для того, чтобы убить своего постояльца, признавшегося ей в том, что лично он участвовал в расстрелах военнопленных. Проверка закончилась. С этого времени Лидия стала его ближайшей помощницей. Лидия помогала Кузнецову завязывать знакомства с немецкими офицерами и собирать информацию о высокопоставленных фашистских чиновниках в Ровно. Кроме этого, она привлекла к разведывательной работе свою двоюродную сестру Марию Микота, которая по заданию партизан стала агентом гестапо под псевдонимом «17». Теперь в отряде смогли заранее узнавать о карательных рейдах немцев, а Кузнецов познакомился с офицером СС фон Ортелем, входившим в команду известного немецкого диверсанта Отто Скорцени. Из разговора с Ортелем советский разведчик сделал вывод о том, что немцы готовят диверсионную акцию во время встречи глав СССР, США и Великобритании в иранской столице. В Центре сообщение Кузнецова не оставили без внимания, в Тегеране были предприняты дополнительные меры безопасности, и операция, тщательно подготовленная Скорцени, провалилась. Осенью 1943 года Лидия Лисовская по заданию Николая Кузнецова устроилась экономкой к командующему восточными армиями особого назначения генерал-майору Ильгену. Он являлся ключевой фигурой в руководстве вооруженными формированиями националистического толка, состоявшими из бывших граждан СССР, которые перешли на сторону оккупантов. К ноябрю Лидия смогла сообщить партизанам подробные данные о распорядке жизни, наружной охране, времени отъездов и приездов генерала Ильгена, другие необходимые сведения. На 15 ноября 1943 года была запланирована операция, в которой приняли участие Николай Кузнецов, его ближайший соратник Николай Струтинский, а также два новых партизана - Стефаньский и Каминский, для которых это задание являлось своеобразной проверкой. Кузнецов был одет в форму капитана немецкой армии, Струтинский - рядового, Стефаньский - лейтенанта, аКаминский был в форме сотрудника рейхскомиссариата. У дома дежурил часовой из перешедших на сторону немцев казаков Василий Луковский. Возле него остался для наблюдения Струтинский. Кузнецов с двумя помощниками вошел внутрь, где их ждали Лисовская и Микота. В доме находился денщик Ильгена казак Михаил Мясников, которого сразу же обезоружили и посадили в изолированную комнату, предложив подумать, не хочет ли он перейти к партизанам. Ровно в пять к дому подъехал легковой автомобиль. Из машины вышел генерал и направился к дому. Его шофер дождался, когда Ильген войдет вовнутрь, и только после этого уехал. В доме Ильгена встретила Лидия, которая постаралась отвлечь его разговором. Кузнецов, Стефаньский и Каминский стояли у дверей в коридоре, готовые к нападению. Когда Ильген начал раздеваться, в дом вошел Струтинский в форме рядового немецкой армии. Генерал громко спросил: «Что тебе надо? Каминский завязал Ильгену руки, но, как оказалось, сделал это плохо. Затем все вышли к автомобилю. Кузнецов вел генерала, остальные - казаков. В пяти метрах от машины Ильген вырвался, руки у него оказались развязаны. Физически крепкий, в прошлом - отличный боксер, он ударил Кузнецова в лицо и стал громко звать на помощь. Партизаны подбежали к Кузнецову, утихомирили Ильгена и положили его в автомашину. С соседней улицы выбежали четыре немца и показалась смена караула. Кузнецов невозмутимо подошел к немцам и заявил, что поймали бандита, а всех четверых он вынужден арестовать и доставить в гестапо. Немцы начали оправдываться, что они - работники рейхскомиссариата и к делу не причастны, просили их отпустить. Кузнецов настойчиво предлагал им следовать за ним, потом арестовал одного из них - наиболее активного, оказавшегося личным шофером гауляйтера Эриха Коха. Шофера Коха посадили в автомобиль с партизанами, Ильгеном и казаками. Кузнецов остался с тремя вооруженными немцами, не спеша записал их фамилии, после чего «отпустил». Пока новый караул у дома Ильгена пытался разобраться, куда делся часовой, Кузнецов спокойно прошел к машине, и партизаны уехали на конспиративную квартиру. Чтобы создать алиби для Лидии, ее заблаговременно отправили на встречу с офицером гестапо в людное место, где было много знавших ее военных. Помимо этого, по заданию партизан денщик Ильгена Михаил Мясников оставил на столе в кабинете генерала записку: «Спасибо за кашу, ухожу к партизанам и забираю с собой генерала. Смерть немецким оккупантам! Казак Мясников». На следующий день Лисовскую все-таки арестовали и допрашивали в гестапо в течение восьми дней. Поскольку уличить ее не удалось, да к тому же за нее вступились немецкие офицеры, видевшие Лидию в день похищения Ильгена, она была отпущена на свободу. Позднее по заданию партизан Лисовская вместе с отступавшими немецкими войсками переехала во Львов. После освобождения Ровенской области советскими войсками партизанский отряд «Победители» расформировали. За смелость, проявленную в борьбе с оккупантами, Лидия Ивановна Лисовская была представлена к ордену Отечественной войны 1-й степени. Тщательное расследование обстоятельств ее гибели, проведенное в 1944—1945 годах, к сожалению, не дало результата. Одна из версий говорила о причастности к убийству агента ровенского гестапо Ришарда Аренда, который до войны учился с Лидией в одной гимназии, а после отступления немцев не раз, по докладам Лисовской, попадался ей на глаза во Львове в форме советского офицера. Другие версии строились на сообщениях Лисовской об угрозах ей со стороны проживавших во Львове поляков и украинских националистов. Почему Лисовская и Микота не поехали в Ровно поездом, хотя для них были куплены железнодорожные билеты, установить не удалось. Не смогли разыскать и подвозившую их машину. Очевидно одно: они стали жертвой фашистских агентов, которые действовали на территории Украины и после освобождения от оккупантов. Ведь гениальный Сталин сорвал планы западных империалистов. Он сразу понял, что его втягивают в войну с Третьим рейхом, и он тянул время. История Российского государства.

Может быть, с ней решили побеседовать местные чекисты? Ответ на этот вопрос неизвестен. По непонятной причине об этом документе ничего не сообщает О. Также в деталях различается описание убийства помощниц Николая Кузнецова. По версии О. Ракитянского: «Со слов опрошенных жителей одного из сел Хмельницкой области стало известно, что в последних числах августа 1944 года, после обеда, когда они работали в поле, через село проехала машина-полуторка в сторону Киева. Минут через 15—20 она проследовала в обратном направлении. Где-то на выезде из села машина остановилась, и люди увидели и услышали, как находящиеся в кузове женщина начала кричать: «Не убивайте! Прозвучали выстрелы. Женщина упала. Машина поехала дальше. Люди побежали к месту происшествия, обнаружили труп женщины. Метров через 600—700, после очередных выстрелов, на обочине дороги был обнаружен труп второй женщины… Жители села хорошо запомнили, что убийцы были в форме офицеров Красной Армии…»[376]. А вот другое описание того же убийства.

Я сегодня буду обращаться и к немецкой стороне, чтобы поддержали Украину в этой коалиции. Для нас это важно", - заявил президент. Как отметил Владимир Зеленский, он обсудит вопрос истребителей вместе с канцлером Германии во время второй части их встречи.

Мария Каменская ПОСЛЕДНИЕ ДНИ ПЕРЕД КАТАРСИСОМ. В НОЯБРЕ ВСЁ РЕШИТСЯ. ЯДЕРНЫЙ РАЗВРАТ. 24.10.2022Г

Соблюдение авторских прав: Все права на материалы, опубликованные на сайте nn. Использование материалов, опубликованных на сайте nn. Гиперссылка должна размещаться непосредственно в тексте, воспроизводящем оригинальный материал nn.

Задержать ее не удалось. Среди документов убитых было выданное управлением НКГБ по Львовской области удостоверение со следующим текстом: «Выдано настоящее тов. Просьба ко всем воинским и гражданским властям оказывать всемерную помощь в продвижении т.

Лисовской к месту назначения». Народный комиссар государственной безопасности Меркулов приказал провести тщательное расследование по делу о похищении и убийстве Лисовской и Микоты. Кем же была 34-летняя Лидия Лисовская, если ее смерть так обеспокоила высшее руководство органов госбезопасности? Девичья фамилия Лидии Лисовской — Демчинская. До войны была замужем за польским офицером, который в чине капитана принял участие в боях против германской армии в 1939 году, попал в плен и оказался в фашистском концлагере.

Нападение Германии на СССР застало Лидию в ее родном городе Ровно, после захвата которого немцами она работала помощником повара в столовой, обслуживавшей офицеров и сотрудников лагеря военнопленных. С риском для жизни она помогла бежать нескольким советским солдатам, среди которых оказался Владимир Грязных, примкнувший к партизанскому отряду «Победители». Ровно во время войны являлся столицей оккупированной немцами Украины. Там располагались все основные военные и административные органы управления оккупантов, здесь же проживал фашистский гауляйтер Украины Эрих Кох. Именно поэтому в начале 1942 года под Ровно была заброшена оперативная группа 4-го управления НКГБ «Победители» во главе с опытным разведчиком Дмитрием Николаевичем Медведевым.

Чуть позднее к отряду присоединился под псевдонимом «Грачев» Николай Иванович Кузнецов, имевший специальное задание руководства. Среди главных задач партизан было создание сети конспиративных и явочных квартир в Ровно, привлечение в отряд надежных, патриотически настроенных жителей города, работавших в оккупационных учреждениях. Вот почему сообщение Грязных о Лисовской заинтересовало чекистов, и к ее проверке был подключен разведчик Николай Гнидюк, легализовавшийся в городе под видом мелкого торговца Яна Багинского. К этому времени Лидии удалось устроиться официанткой в казино хозштаба оккупационных войск на Украине, во главе которого стоял генерал Кернер. Познакомившись с Лидией, Гнидюк убедился, что она искренна в своей ненависти к фашистам.

Было решено открыть женщине, что Николай — партизан. На это Лисовская сообщила, что имеет возможность отравить Кернера, если партизаны дадут ей яд. Но разведчики видели ее совсем в иной роли. В мае 1943 года немецкие офицеры — завсегдатаи казино предложили Лисовской принять на постой недавно прибывшего в город обер-лейтенанта Пауля Зиберта. Для дополнительного заработка она иногда сдавала немцам комнату в своей квартире.

Кок готовил праздничный обед и что-нибудь особенно вкусное для Лоры. В кают-компании ее усадили на место отца, под его портретом. Были приготовлены любимые отцом макароны с говяжьей тушенкой по-флотски. Моряки налили себе боевые «сто грамм», а Лоре — красного вина. Вечером офицеры и «старики» провожали Лору на берег. На палубе снова прозвучала команда «Смирно! Время неумолимо. С-13 старела. Появились новые типы подводных лодок. В 1952 году на флагманском совещании было решено, что С-13 отслужила свой срок.

Но поскольку лодка была легендарной, было предложено поднять ее на постамент в Либаве, или в Кронштадте, или в Ленинграде. Но потом, как вспоминал инженер-механик Евдокимов, началась новая «возня» вокруг имени Маринеско. Наконец было принято окончательное решение — списать лодку на слом, отправить на завод в Таллинн. Холодной осенью того же года состоялись проводы С-13 в последний путь. На причале стояли моряки, те, кто знал А. Маринеско и служил с ним на С-13. Многие из них не сдерживали слез. Маринеско уже не было на флоте. Шли годы. Маринеско тяжело заболел.

У него был рак горла и желудка. Он очень страдал и все больше и больше слабел. Друзья, как могли, помогали ему деньгами.

Это свидетельствует, что обе жертвы были не рядовыми подпольщицами, а ценными агентами. К сожалению, имен убийц и мотивы преступления установить так и не удалось[372]. Ниже мы подробно расскажем об этом инциденте, а пока отметим лишь, что погибшие не были связаны с городским подпольем, но в силу того, что проживали в Ровно в течение трех лет, прекрасно были осведомлены о событиях в городе. А теперь о боевой деятельности бойцов отряда «Победители». В боях и при диверсиях уничтожено более 1350 немецких солдат и офицеров, в том числе один генерал, 780 полицейских и жандармов, в боях взяты трофеи: 4 пушки, 6 минометов, 60 пулеметов, до 1000 винтовок и автоматов, боеприпасов, свыше 3 тонн взрывчатки и пр. Завербовано 63 агента-боевика, через которых была терроризирована высшая немецкая администрация «Рейхскомиссариат Украины». Помимо указанных выше взрывов совершены следующие теракты, во время коих убито: 1; Гель — начальник отдела Рейхскомиссариата, министерский советник. Винтер — финансовый референт Гебитскомиссариата. Ильген — генерал-майор, командующий войсками особого назначения Украины. Функ — председатель немецкого верховного суда на Украине»[373]. А вот аналогичной справки по городской подпольной организации нет. По утверждению О. Ракитянского: «… за три года работы якобы подпольной организации, но фактически ни один нацист от рук Новака и Бегмы или их подчиненных не был убит». Как мы уже писали выше, две ближайших помощницы Николая Кузнецова — Лидия Лисовская и Мария Мякота, да и он сам, были прекрасно осведомлены о происходящем в городе.

Анализ сайта belyitzar.ru

Микота, Мария Макарьевна. Знакомый похищенной бандитами в Мексике гражданки РФ Марии Ригович Илья Бондарев 17 марта раскрыл «Известиям» детали случившегося. Как сообщил собеседник, Мария какое-то время проживала с одной мексиканской семьей. можно только догадываться, сколько это стоило полякам.

Четверг 5-й седмицы Великого поста. Мариино стояние

Знакомый похищенной бандитами в Мексике гражданки РФ Марии Ригович Илья Бондарев 17 марта раскрыл «Известиям» детали случившегося. Как сообщил собеседник, Мария какое-то время проживала с одной мексиканской семьей. Микота, Мария Макарьевна. При них нашли документы на имя Лисовской Лидии Ивановны, 1910 года рождения, и Микоты Марии Макарьевны, 1924 года рождения. Мария Микота была убита сразу. «Мы получили серьезные травмы и попали в полицию»: Мария Погребняк заявила, что ее с Аланой Мамаевой задержали в Китае.

"Я не покину проект из-за этого!": Мария Погребняк сломала палец на шоу "Сокровища императора"

Так как на несколько лет мы могли бы задержаться в Китае. Подруга Погребняк из-за постоянного бега лишилась ногтей на ногах. У звезды реалити также случился разрыв мениска , и по возвращении в Москву ей потребовалась операция. Мария обвинила актрису комедийного жанра в неискренности и попытках изображать жертву.

По счастливой случайности в день казни она находилась в камере без сознания Лисовской удалость спастись. Но в октябре 1944 года, уже после освобождения этой части Украины от оккупантов, Лидия Ивановна Лисовская и ее двоюродная сестра Мария Макаровна Микота были зверски убиты украинскими националистами. Лисовская посмертно награждена орденом Отечественной войны 1-й степени. Приблизительно в октябре - ноябре 1943 года Кузнецов спас от смерти четырехлетнего еврейского мальчика, родителей которого убили фашисты. Разведчик вызволил ребенка из гетто и доставил в партизанский отряд. Мальчика четырех лет, который не знал ни своего имени, ни фамилии, назвали Пиней.

Был он крайне слаб, но медсестры его выходили. Сшили для него одежду, старались кормить получше. По просьбе Кузнецова мальчика отправили самолетом в Москву. По некоторым данным, по крайней мере, так утверждает Моносов, Кузнецов просил руководство советской разведки разрешить ему усыновить мальчика после войны, придумал ему имя. Этого спасенного Николаем Ивановичем малыша искали, однако найти не смогли. И это еще не всё. При проведении разведывательных операций в Ровно и окрестностях Кузнецов прятал евреев, помогал отправлять их в партизанский отряд. Прибывший в отряд Медведева [По рассказу соратника Н. Кузнецова — разведчика Николая Гнидюка.

Ныне Н. Гнидюк работает заместителем председателя Львовского облисполкома ] военнопленный Владимир Грязных он бежал из концлагеря в, Ровно сообщил, что он и его товарищи сумели вырваться из вражеского плена с помощью старшей официантки офицерского казино. Фамилия ее Лисовская. Зовут Лидия Ивановна. Она просила, если бежавшим удастся разыскать партизан, связать ее с ними. Повидать эту женщину поручили Николаю Гнидюку. По адресу, который ему дал Грязных, Гнидюк разыскал Лисовскую. Разведчика встретила стройная молодая блондинка выше среднего роста, с красивым смуглым лицом и большими голубыми глазами. Когда познакомились, Лисовская с подкупающей простотой рассказала о себе, о своей ненависти к немецким фашистам, которые отняли у нее мужа, капитана польской армии, уничтожив его в концлагере.

Дайте мне Любое задание — выполню. Если хотите, проведу ваших людей в казино, когда там будет много немецких офицеров. Могу отраву подсыпать в блюдо или украсть папку с секретными документами… Она с такой напористостью предлагала свои планы, что ее поведение показалось партизанским разведчикам слишком подозрительным. Гнидюк уже знал, что в квартире Лисовской часто бывают немецкие офицеры. Лидия Ивановна возвращается с провожатыми. Однажды она принесла портфель с документами. Портфель был «реквизирован» ею у перебравшего в казино старенького полковника, но в нем оказались лишь какие-то накладные. Лидия Ивановна ухитрялась узнавать ночные пароли. Создавалось впечатление, что здесь что-то не чисто.

Уж не гестапо ли затеяло с партизанскими разведчиками игру. Пока оно идет на ничего не стоящие «поддавки», но с помощью своего агента гитлеровская разведка, конечно, думает раскинуть сети, чтобы добыть богатый улов. А Лисовская, между тем, настойчиво добивалась «большого дела». Когда Гнидюк доложил Кузнецову о первых встречах с Лисовской, тот сказал: — Да, поведение этой дамы подозрительное. Что ж, продолжай поддерживать с нею связь. Будем изучать этого человека. Надо испытать ее на деле. Эту настороженность разведчиков Лисовская расценила по-своему и при встрече с Гнидюком шутила: — Немцы мне доверяют больше, чем вы!.. Николай Иванович в это время уже работал в «паре» с Валей Довгер, которая после аудиенции у Коха «высочайшим» повелением гауляйтера была определена на работу машинисткой-канцеляристкой в хозяйственный отдел рейхскомиссариата.

Немецкие офицеры наперебой старались оказать красивой фрейлен свое внимание, набиваясь в женихи. Как-то один из офицеров предложил Кузнецову: — Слушайте, Зиберт, хотите, я познакомлю вас с первой красавицей города? Польская графиня. Увидите и забудете дорогу к Валентине… Через несколько дней на совещании группы разведчиков, которое проходило в квартире Ивана Приходько, Николай Иванович, подведя итог разговора, заключил: — Будем расходиться, товарищи. За дело! Разведчики ответили ему шутками: — Николай Иванович, вы хоть нам адресок оставьте, где живет эта красавица. А то пойдешь, женишься и… чего доброго, пропадешь! Запомните адрес, — живо откликнулся Кузнецов. Там другой Лели нет, — подтвердил Гнидюк.

Кузнецов приехал к Лисовской раньше. Его сопровождал переводчик, но, сославшись на неотложные дела, он быстро ушел. Лидия Ивановна приняла офицера Пауля Зиберта со свойственной ей любезностью и предупредительностью. Вскоре в квартире Лисовской появился и Гнидюк. Его встретила сестра хозяйки Майя. Узнав, что пришел Гнидюк, Лидия Ивановна выбежала к нему оживленная и скороговоркой извинилась: — Прошу прощения, у меня очень интересный офицер. Вы разделите с ним компанию? Посидите немного, и я его вытурю. Но Кузнецов знал, кто пришел, и подал из другой комнаты голос: — Вер дорт?

Кто там? Битте, битте! Хабен зи документ? Ему вдруг сделалось смешно. Но, однако, он продолжал игру. Вынув свой аусвайс, Гнидюк с готовностью показал его офицеру. Пауль Зиберт пробежал удостоверение глазами и воскликнул: — Костополь?! Ду бист партизан?! Лисовская не на шутку встревожилась.

Всплеснув руками, она начала разубеждать: — Да нет же, господин Зиберт! Это мой кузен. Я его хорошо знаю! Я проверю, какой вы есть кузен! Последнее подействовало на немца. Хозяйка быстро собрала на стол. И грозный офицер подобрел. Он даже пригласил «кузена», на которого только что кричал, к столу и предложил выпить «за победу нашего оружия». Так началось знакомство Пауля Зиберта-Кузнецова с загадочной официанткой офицерского казино.

Кузнецов продолжал ходить в гости к Леле — Лисовской — как немецкий офицер, а Гнидюк — как партизан. Проверка Лидии Лисовской подходила к концу. Разведчики убедились, что имеют дело с человеком, который действительно всем сердцем хочет помогать в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, что Леля сотрудничает с гестапо по заданию советского командования. Гнидюк, — начала работать под руководством Николая Ивановича. Работала Лисовакая в разведке очень плодотворно и сделала не меньше других разведчиков. Прототип главного героя одного из самых любимых народом фильмов о войне - «Подвиг разведчика» - Николай Кузнецов погиб в неравном бою 65 лет назад В 1943 году сотрудник НКВД Николай Кузнецов прибыл в оккупированный фашистами Ровно под видом обер-лейтенанта германской армии Пауля Зиберта с конкретной целью - убить гауляйтера наместника Украины Эрика Коха. Однако как ни старался мнимый Зиберт с товарищами, но выполнить это задание им не удалось. Тем не менее раздобытая группой информация оказалась столь ценной, что провал задания по ликвидации гауляйтера простили. Кузнецов был посмертно удостоен высшей награды родины - звания Героя Советского Союза.

О его подвигах сняли один из любимейших народом фильмов - «Подвиг разведчика» с Павлом Кадочниковым в главной роли. Ведь именно она одной из первых передала в Центр сведения о подготовке германской разведкой покушения на Сталина, Рузвельта и Черчилля во время встречи глав держав «большой тройки» в Тегеране. Заслуга в получении этой и другой важнейшей информации, переданной Кузнецовым в Москву, принадлежит членам его группы - красавицам сестрам Лидии Лисовской и Майе Микоте. Подробно о работе одной из самых успешных агентурных сетей НКВД в тылу врага рассказал историк Александр Намозов, автор художественно-документальной книги о группе Николая Кузнецова «Виконавець». В нее вошло много ранее не известных широкой публике фактов. Она как магнит притягивала мужчин. Одним из ее любовников стал высокопоставленный офицер абвера разведки штурмбаннфюрер Ульрих фон Ортель, входивший в ближайшее окружение легендарного немецкого разведчика Отто Скорцени. В Ровно Ортель возглавлял школу диверсантов, работавшую под вывеской частной стоматологической клиники. По вечерам штурмбаннфюрер с коллегами-разведчиками проводил время в ресторанах, клубах, казино в компании своих «девочек».

Отношения к подругам были совершенно доверительными. Однажды, например, Ортель хвастался, что у немцев появилось сверхсекретное оружие - летающие бомбы, похожие на самолет и обладающие большой разрушительной силой. На очень высокой скорости они способны пролетать 400 километров. Речь шла о ракетах ФАУ. Информация об этом через пару дней была передана в Москву. Во время веселых застолий Майя узнала и о планах немецкого командования дать решающую битву на Курской дуге летом 1943 года, применив новейшие танки «Тигр» и «Пантера». Ортель проболтался о секретнейшем задании, которое его подопечные из школы диверсантов должны были провести в Москве. Им предстояло перейти линию фронта, добраться до Москвы, чтобы провести теракт - ликвидировать попавших в советский плен генералов фон Зейдлица и фон Даниельса. Эти и ряд других пленных старших офицеров вермахта организовали видимо, по подсказке НКВД Союз немецких офицеров.

Его члены в радиопередачах и через громкоговорители на передовой агитировали своих соотечественников за свержение Гитлера. Благодаря Майе боевиков в Москве схватили. Через несколько месяцев Ортель объявил Майе, что им предстоит на время расстаться, так как его вызывают в Берлин. Перед отъездом, будучи слегка навеселе, он спросил возлюбленную, что привезти ей из командировки: «Может, персидский ковер? На ковре-то мы с тобой ни разу не занимались любовью». Далее информация пошла по налаженной цепочке: Майя пересказывает разговор о персидском ковре другому агенту - своей сестре Лидии Лисовской, та - Кузнецову. Ну а в Москве сразу поняли, что может интересовать в Персии человека из группы диверсанта Отто Скорцени - немцы готовят покушение на глав держав «большой тройки». Аналогичные сведения затем поступили и из других источников, что лишь подтвердило информацию от группы Кузнецова. Как Майя Микота, совсем еще молоденькая девушка, стала разведчицей?

Благодаря своей старшей двоюродной сестре Лидии Лисовской. В начале 1930-х Лисовская была балериной, выступала в Варшаве. И вот некий импресарио предложил ей и еще нескольким артисткам отправиться в Америку, в Голливуд, попробовать себя в кино.

Звезда продолжила участие в проекте, но к концу дня палец сильно посинел и двигать им было невозможно — он оказался сломан. Я завтра пойду на эти соревнования. Я не покину проект из-за пальца сломанного! Накануне телеведущая Елена Летучая сообщила , что получила травму ноги.

По словам Летучей, ей сделали операцию.

Разница ощущается на слух. Теперь об одном, также как-то не упоминаемом факте. Мало говорить без акцента, нужно иметь привычки немца. И не вообще немца, а из Восточной Пруссии. Да еще, возможно, сына тамошнего помещика.

А это особая каста, со своими устоями, привычками и обычаями. И ее отличие от других немцев культивировалось и всячески подчеркивалось. Такие вещи изучить невозможно, даже если у вас будут самые лучшие учителя, а вы будете самым прилежным и внимательным учеником. Такое воспитывается с детства, впитывается с молоком матери, от отца, дядей и других родственников и знакомых. Наконец, в детских играх. Иностранца всегда легко отличить.

Не только по акценту, но и по привычкам и поведению. Неслучайно многие знаменитые советские разведчики в странах пребывания легализировались как иностранцы. Анатолий Гуревич и Михаил Макаров, имели уругвайские документы. В любом случае они представлялись иностранцами в стране своей командировки и поэтому не вызывали подозрения в несовершенном владении языком и реалиями окружающей жизни. Поэтому недостоверна легенда о Штирлице не только в том, что такого агента советская разведка не могла иметь в принципе, а в том, что сколько бы он ни жил в Германии, немцем не стал. Тем более что, по повестям Юлиана Семенова, в эмиграции с родителями он жил в Швейцарии, а там другой немецкий язык.

Кстати, товарищ Ленин, который литературный немецкий знал неплохо, когда приехал в Цюрих и Берн, на первых порах мало что понимал. У немецкоязычных швейцарцев, как и у австрийцев, от германского немецкого отличается произношение и лексика. В Москве перед войной Кузнецов некоторое время действовал как немец Шмидт. Но дело в том, что он выдавал себя за русского немца. Здесь необходимо пояснить, что потомки немецких переселенцев в Поволжье, на Украине и в Молдавии сохранили в значительной степени тот язык, на котором разговаривали их предки. Он вполне мог стать особым диалектом немецкого языка, сохранившего в значительной степени свое архаичное строение.

На нем уже была создана литература, при союзе писателей Украины в Харькове в 1920 — 1930-х гг. В Одесской, Днепропетровской, Запорожской и других областях были немецкие национальные районы, в школах велось преподавание на немецком языке, готовились кадры преподавателей. Потом это все ликвидировали, учителей сослали, писателей большей частью расстреляли, а остальных сгноили в лагерях по обвинению в украинском?! Наверное, потому что многие из них писали как на немецком, так и на украинском языках. В Поволжье автономная республика немцев продержалась немного дольше, но судьба ее была такой же трагичной. Советские немцы мало чем могли помочь в подготовке Кузнецова.

На их языке в Германии уже давно не говорили. Кстати, Кузнецов был не единственным таким агентом-террористом. В 1943 г. Кубе был убит, а подпольщица Елена Мазаник за подготовку взрывного устройства получила звезду Героя Советского Союза. Долгое время о Николае Хохлове у нас не вспоминали, так как после войны он отказался убить одного из руководителей Народно-трудового союза и перешел к американцам. Но Хохлов выдавал себя за немецкого офицера только эпизодически.

Нас же хотят уверить, что Кузнецов в Ровно, а потом во Львове только тем и занимался в перерывах между терактами, что выведывал у болтливых немцев их военные и государственные тайны. И никто никогда ни в чем его не заподозрил, на его промахи, вполне естественные для иностранца, никто не обратил внимания. Кроме гауляйтера Коха, ему не встретился ни один житель Кенигсберга и его окрестностей, который просто мог знать помещика Зиберта и учиться в школе с его сыном. Кстати, чтобы получить звание обер-лейтенанта, нужно было либо учиться в военном училище, в нашем случае пехотном, либо окончить высшее учебное заведение и пройти соответствующую подготовку. А Кузнецов не имел необходимой выправки. Причем не советской, а немецкой, а здесь есть большая разница, и она любому подготовленному человеку сразу бросится в глаза.

Во время войны американская контрразведка разоблачила глубоко законспирированного агента абвера. Он ничем не отличался от других американских офицеров, только когда стрелял из пистолета, то становился в стойку немецкого офицера, что бросилось в глаза его бдительным сослуживцам.

Вся его деятельность — сплошная загадка

Обе женщины для обеспечения надёжного прикрытия просоветского подполья стали агентами немецких служб. На первом этаже дома, занимаемого семьёй Лисовской, они организовали клуб, который посещали немецкие офицеры и чиновники оккупационной администрации. Информацию, полученную от посетителей клуба, Лисовская и Микота передавали своему командованию. В других помещениях дома приходили встречи членов группы Кузнецова, а также хранились необходимые им оружие и боеприпасы. Город Ровно был центром оккупационных властей Украины, однако в связи с освобождением территорий Украины частями Красной армии, в начале 1944 года нацистская администрация переехала во Львов. Туда отправился и впоследствии погиб в марте 1944 года разведчик Кузнецов.

Наверное, потому что многие из них писали как на немецком, так и на украинском языках. В Поволжье автономная республика немцев продержалась немного дольше, но судьба ее была такой же трагичной. Советские немцы мало чем могли помочь в подготовке Кузнецова. На их языке в Германии уже давно не говорили. Кстати, Кузнецов был не единственным таким агентом-террористом. В 1943 г. Кубе был убит, а подпольщица Елена Мазаник за подготовку взрывного устройства получила звезду Героя Советского Союза. Долгое время о Николае Хохлове у нас не вспоминали, так как после войны он отказался убить одного из руководителей Народно-трудового союза и перешел к американцам. Но Хохлов выдавал себя за немецкого офицера только эпизодически. Нас же хотят уверить, что Кузнецов в Ровно, а потом во Львове только тем и занимался в перерывах между терактами, что выведывал у болтливых немцев их военные и государственные тайны. И никто никогда ни в чем его не заподозрил, на его промахи, вполне естественные для иностранца, никто не обратил внимания. Кроме гауляйтера Коха, ему не встретился ни один житель Кенигсберга и его окрестностей, который просто мог знать помещика Зиберта и учиться в школе с его сыном. Кстати, чтобы получить звание обер-лейтенанта, нужно было либо учиться в военном училище, в нашем случае пехотном, либо окончить высшее учебное заведение и пройти соответствующую подготовку. А Кузнецов не имел необходимой выправки. Причем не советской, а немецкой, а здесь есть большая разница, и она любому подготовленному человеку сразу бросится в глаза. Во время войны американская контрразведка разоблачила глубоко законспирированного агента абвера. Он ничем не отличался от других американских офицеров, только когда стрелял из пистолета, то становился в стойку немецкого офицера, что бросилось в глаза его бдительным сослуживцам. Если Кузнецов учился в немецком вузе, то должен был знать особый студенческий сленг. Причем у разных университетов он свой. Есть много мелких деталей, незнание которых сразу бросается в глаза и вызывает подозрение. Один отлично подготовленный агент провалился на незнании привычек профессора, у которого он по легенде учился. Он знал, что профессор курил, но не знал, что курил именно папиросы. В Германии это было редкостью, а профессор был большим оригиналом. Маловероятно, что Кузнецов в процессе широких знакомств не встретил бы «своих соучеников и однокурсников». В немецких вузах довольно много студентов, и встретить того, с кем «учился», в Ровно было довольно легко. Все-таки столица оккупированной Украины. Или все немцы были слепыми и глухими, или здесь мы сталкиваемся с очередной легендой, призванной не разъяснить, а скрыть. И еще раз о мелочах, в которых скрыт черт. Англия, поздняя осень 1940 г. На остров успешно выброшена хорошо подготовленная группа из трех агентов абвера. Учли, как казалось, все. И тем не менее... После довольно холодной ночи изрядно продрогшие агенты с безупречными документами в 8 часов утра постучали в гостиницу маленького городка, в окрестностях которого они десантировались. Их вежливо попросили зайти через час, так как комнаты убираются. Когда они явились снова, их уже ждали контрразведчики... Оказалось, что в период войны в английских гостиницах приезжих поселяли только после 12 часов дня. Незнание такой мелкой, но всем известной детали, насторожило портье, и она позвонила в полицию. А ведь в абвере работали не просто специалисты, а асы, многие из них неоднократно бывали и жили в Англии, но малозначительные на первый взгляд реалии военной жизни, по понятным причинам, уже не знали. Не зря все отмечали, что контрразведывательный режим в Англии был одним из самых суровых. Вообще-то и до сих пор остается много неразгаданных тайн — и не только в работе Кузнецова и его сотрудников. В селе Каменка 27 октября 1944 г. При них найдены документы на имя Лисовской Лидии Ивановны, 1910 года рождения, и Микоты Марии Макарьевны, 1924 года рождения. Следствие установило, что около 19 часов 26 октября 1944 г.

Кузнецов был одет в форму капитана немецкой армии, Струтинский - рядового, Стефаньский - лейтенанта, аКаминский был в форме сотрудника рейхскомиссариата. У дома дежурил часовой из перешедших на сторону немцев казаков Василий Луковский. Возле него остался для наблюдения Струтинский. Кузнецов с двумя помощниками вошел внутрь, где их ждали Лисовская и Микота. В доме находился денщик Ильгена казак Михаил Мясников, которого сразу же обезоружили и посадили в изолированную комнату, предложив подумать, не хочет ли он перейти к партизанам. Ровно в пять к дому подъехал легковой автомобиль. Из машины вышел генерал и направился к дому. Его шофер дождался, когда Ильген войдет вовнутрь, и только после этого уехал. В доме Ильгена встретила Лидия, которая постаралась отвлечь его разговором. Кузнецов, Стефаньский и Каминский стояли у дверей в коридоре, готовые к нападению. Когда Ильген начал раздеваться, в дом вошел Струтинский в форме рядового немецкой армии. Генерал громко спросил: «Что тебе надо? Каминский завязал Ильгену руки, но, как оказалось, сделал это плохо. Затем все вышли к автомобилю. Кузнецов вел генерала, остальные - казаков. В пяти метрах от машины Ильген вырвался, руки у него оказались развязаны. Физически крепкий, в прошлом - отличный боксер, он ударил Кузнецова в лицо и стал громко звать на помощь. Партизаны подбежали к Кузнецову, утихомирили Ильгена и положили его в автомашину. С соседней улицы выбежали четыре немца и показалась смена караула. Кузнецов невозмутимо подошел к немцам и заявил, что поймали бандита, а всех четверых он вынужден арестовать и доставить в гестапо. Немцы начали оправдываться, что они - работники рейхскомиссариата и к делу не причастны, просили их отпустить. Кузнецов настойчиво предлагал им следовать за ним, потом арестовал одного из них - наиболее активного, оказавшегося личным шофером гауляйтера Эриха Коха. Шофера Коха посадили в автомобиль с партизанами, Ильгеном и казаками. Кузнецов остался с тремя вооруженными немцами, не спеша записал их фамилии, после чего «отпустил». Пока новый караул у дома Ильгена пытался разобраться, куда делся часовой, Кузнецов спокойно прошел к машине, и партизаны уехали на конспиративную квартиру. Чтобы создать алиби для Лидии, ее заблаговременно отправили на встречу с офицером гестапо в людное место, где было много знавших ее военных. Помимо этого, по заданию партизан денщик Ильгена Михаил Мясников оставил на столе в кабинете генерала записку: «Спасибо за кашу, ухожу к партизанам и забираю с собой генерала. Смерть немецким оккупантам! Казак Мясников». На следующий день Лисовскую все-таки арестовали и допрашивали в гестапо в течение восьми дней. Поскольку уличить ее не удалось, да к тому же за нее вступились немецкие офицеры, видевшие Лидию в день похищения Ильгена, она была отпущена на свободу. Позднее по заданию партизан Лисовская вместе с отступавшими немецкими войсками переехала во Львов. После освобождения Ровенской области советскими войсками партизанский отряд «Победители» расформировали. За смелость, проявленную в борьбе с оккупантами, Лидия Ивановна Лисовская была представлена к ордену Отечественной войны 1-й степени. Тщательное расследование обстоятельств ее гибели, проведенное в 1944—1945 годах, к сожалению, не дало результата. Одна из версий говорила о причастности к убийству агента ровенского гестапо Ришарда Аренда, который до войны учился с Лидией в одной гимназии, а после отступления немцев не раз, по докладам Лисовской, попадался ей на глаза во Львове в форме советского офицера. Другие версии строились на сообщениях Лисовской об угрозах ей со стороны проживавших во Львове поляков и украинских националистов. Почему Лисовская и Микота не поехали в Ровно поездом, хотя для них были куплены железнодорожные билеты, установить не удалось. Не смогли разыскать и подвозившую их машину. Очевидно одно: они стали жертвой фашистских агентов, которые действовали на территории Украины и после освобождения от оккупантов. Медведев давно запретил «Грачеву» писать перед уходом на задания прощальные письма. Кроме одного: весной 1943-го Кузнецов отправлялся на встречу рейхскомиссара Эриха Коха с местными жителями. Там он и собирался уничтожить палача. Успешное выполнение задания означало верную смерть. И Николай Иванович на конверте написал: «Вскрыть после моей смерти. Это письмо Медведев всегда хранил при себе. Вскрывать его он не решался, по-прежнему надеялся на чудо, терпеливо ждал. Как только освободили Львов, Дмитрий Николаевич с группой чекистов начали охотиться за оставленными немцами на Западной Украине диверсантами и бандитами. Попутно пытался разузнать хоть что-нибудь о судьбе Кузнецова. Сумел в общих чертах установить, чем на свой страх и риск занимался разведчик во Львове в феврале 1944-го. Часть немецких архивов, оставленных в спешке во Львове, оказалась в распоряжении Медведева. В них командир нашел немало любопытного. На многих направлениях украинские националисты действовали вместе с гестапо. Медведев сделал копию с документа, подписанного банде-ровцем, капитаном вермахта Иваном Гриньохом, служившим раньше в карательном батальоне «Нахтигаль». Он прямо писал: «ОУН готова сотрудничать с немцами на всех участках борьбы против большевизма». Отыскались и письменные просьбы оставить при отступлении секретные склады с оружием, чтобы большевики не забывали, что «украинские националисты в их тылу - это немецкие союзники и агенты». Разбирая папку за папкой, Медведев чувствовал, что подбирается все ближе к разгадке судьбы Кузнецова. И действительно, наткнулся на документ, который УПА обязывалась передавать СД и полиции все материалы о коммунистах. Предлагалось отдать фашистам около двух десятков советских парашютистов, пойманных в Галиции. Сомнений у опытного чекиста Медведева почти не оставалось. Где-то здесь, в этом развале бумаг донесения бандеровцев о его друге. И отыскался документ, в котором шла речь о столкновении подразделения УПА с человеком, одетым в форму офицера вермахта, и двумя его спутниками. В донесении сообщалось, что при советском разведчике найдены немецкие документы на имя Пауля Зиберта. В тот вечер Медведев вскрыл прощальное письмо Кузнецова. Некоторые содержавшиеся в нем просьбы Николая Ивановича, в том числе деликатные, командир выполнил. Вести пришли, откуда не ждали Однажды меня разыскал по электронной почте исследователь Лев Моносов. Он читал мои материалы и нашел неточность в том, что касалось короткого пребывания Кузнецова в отряде еврейской самообороны. И имя бойца в этой моей книге уже приводится правильное. Открылись и новые факты деятельности Кузнецова-Зиберта в немецком тылу. Итак, в период с 1941 по 1943 год фашисты устроили на Украине 50 гетто. Одно находилось под Ровно. За период оккупации немцы уничтожили 1 миллион 800 тысяч евреев - три четверти от общей довоенной численности. В Западной Украине, где гитлеровцы и местные украинские националисты действовали особенно жестоко, выжить удалось нескольким сотням человек, которые в основном были спасены партизанами. А в гетто Ровно доставлялись для уничтожения евреи как из захваченных гитлеровцами стран, так и из оккупированных западных областей СССР. К концу 1943 года в Ровно были убиты практически все согнанные в гетто - по некоторым оценкам от 80 тысяч до 100 тысяч человек. Само гетто было ликвидировано при освобождении Ровно советскими войсками. Город взяли 2 февраля 1944 года. Тотальную ликвидацию евреев в Ровно проводили зондер-команды СС и литовские карательные полицейские батальоны. Но даже на их жутком фоне выделялись садизмом украинские националисты. Была у них своя специальная служба УТА - украинская тайная полиция, она же украинское гестапо. И в пересланных мне Львом Моносовым документах есть сведения о том, как Кузнецов спасал обреченных на смерть. В его разведгруппу, действовавшую в Ровно, входила Лидия Ивановна Лисовская. Она родилась в этом городе в 1910 году. После окончания гимназии училась в Варшавской консерватории по классу фортепьяно. Свободно говорила на французском и немецком языках. Красавицу Лидию даже приглашали сниматься в Голливуд. А она вышла замуж за польского офицера, который пропал без вести при защите Варшавы. Вот и вернулась в 1940-м вместе с матерью Анной Войцеховной Деми-чанской в Ровно и установила контакт с советской разведкой. Лисовская привлекла к разведывательной работе свою двоюродную сестру Марию Микоту, которая по заданию партизан стала агентом гестапо под псевдонимом «17». Лидия Ивановна принимала активное участие в операции разведгруппы Кузнецова по похищению из Ровно генерал-майора фон Иль-гена - командующего восточными армиями особого назначения. Генерал Ильген был ключевой фигурой в руководстве вооруженными формированиями националистического толка, состоявшими из бывших граждан СССР, которые перешли на сторону оккупантов и принимали непосредственное участие в массовых казнях населения. Убежденная антифашистка Лисовская не только выполняла разведывательные задания Кузнецова, она оказывала помощь скрывавшимся военнопленным и евреям. Как пишет Лев Моносов, согласно документально подтвержденным показаниям, в октябре 1943 года, когда через Ровно немцы гнали на казнь евреев, Лидия Ивановна Лисовская вместе с Николаем Ивановичем Кузнецовым спасли и прятали еврейскую девочку. Пауль Зиберт узнал от своих знакомых из гестапо о намечавшемся немцами расстреле и заранее обдумал этот рискованный шаг. Конечно, роль Кузнецова в спасении девочки была решающей. Одной Лисовской средь бела дня сделать это было невозможно. Ее немедленно уничтожили бы на месте за помощь евреям. Только Кузнецов в форме немецкого офицера мог беспрепятственно подойти к убитым зондеркомандой родителям девочки, взять окровавленного ребенка и вместе со своей дамой - Лисовской - перенести малышку в костел, а вечером отнести на квартиру Лисовской, у которой он якобы снимал комнату. Даже если к Кузнецову и подошел бы патруль с проверкой документов, то наличие формы немецкого офицера, документов и похищенного партизанами гестаповского жетона, дающего неограниченные полномочия его обладателю, снимало бы все вопросы. Украинские полицаи, вспомогательные части и литовские националисты, участвовавшие в конвоировании колонны и расстреле, вообще не имели права проверять документы у немецкого офицера. Имя девочке - Анита - дал Николай Кузнецов. Имя спасенного человека, как пишет мне Моносов, установлено - Анна Адамовна Зинкевич. Ее отыскали после войны, и Зинкевич официально подтвердила факт спасения. Об этом же дали свидетельские показания подпольщица В. Грибанова и партизанки-подпольщицы А. Лобачева и О. Судьба Лидии Лисовской сложилась трагически. Подпольщице не раз грозила гибель. В ноябре 1942 года Лисовская была арестована гестапо, но всё обошлось и ее отпустили. В январе 1944-го последовали второй арест, жестокие пытки, имитация расстрела. Перед казнью она написала в камере на стене кровью прощальное письмо. По счастливой случайности в день казни она находилась в камере без сознания Лисовской удалость спастись. Но в октябре 1944 года, уже после освобождения этой части Украины от оккупантов, Лидия Ивановна Лисовская и ее двоюродная сестра Мария Макаровна Микота были зверски убиты украинскими националистами. Лисовская посмертно награждена орденом Отечественной войны 1-й степени. Приблизительно в октябре - ноябре 1943 года Кузнецов спас от смерти четырехлетнего еврейского мальчика, родителей которого убили фашисты. Разведчик вызволил ребенка из гетто и доставил в партизанский отряд. Мальчика четырех лет, который не знал ни своего имени, ни фамилии, назвали Пиней. Был он крайне слаб, но медсестры его выходили. Сшили для него одежду, старались кормить получше. По просьбе Кузнецова мальчика отправили самолетом в Москву. По некоторым данным, по крайней мере, так утверждает Моносов, Кузнецов просил руководство советской разведки разрешить ему усыновить мальчика после войны, придумал ему имя. Этого спасенного Николаем Ивановичем малыша искали, однако найти не смогли. И это еще не всё. При проведении разведывательных операций в Ровно и окрестностях Кузнецов прятал евреев, помогал отправлять их в партизанский отряд.

Это событие было столь значимо, что «попало» в Месяцеслов Константинополя. Если учесть, что в Типиконе Великой церкви только 4 дня в марте имели особые чтения кроме памяти землетрясения 17 марта, этой почетной особенностью обладают праздники 40 мучеников Севастийских, святителя Фомы Константинопольского 22 марта и Благовещение Пресвятой Богородице , становится понятно, что память землетрясения была значимым днем в Месяцеслове. Этот прецедент повлиял на то, что впоследствии Великий канон стал ассоциироваться с памятью о землетрясении и потому его церковное употребление в первую очередь было соотнесено с тем днем, когда имело место богослужебное воспоминание землетрясения. Возможно, что и чтение Великого канона сначала было закреплено за постоянной датой 17 марта. Действительно, Великий канон как покаянное произведение образец покаяния был оптимальным богослужебным текстом для такой памяти: землетрясение в библейском и христианском мировоззрении всегда воспринимается как суд Божий над грешным народом, потому и естественная реакция на это событие — покаяние. Сначала память землетрясения «блуждала» по Триоди, выпадая на ее разные дни. Впоследствии по причине неудобства такой ситуации было принято решение закрепить службу Великого канона за определенным днем Триоди. Одной из причин, вероятно, стало то обстоятельство, что на вечерне четверга в качестве паремии читается фрагмент о гибели Содома; в связи с этим на этот день была определена память о другом бедствии, ниспосланном Богом — землетрясении.

Домен ваш?

• Как погибла помощница легендарного Николая Кузнецова: picturehistory — LiveJournal
• Л лисовская. Фарфоровая кукла
• "Я не покину проект из-за этого!": Мария Погребняк сломала палец на шоу "Сокровища императора"
• Исторические материалы о прошлом, настоящем и будущем...
• Домен ваш?

Следующая загадка

• Мария Погребняк призналась, что ее с Аланой Мамаевой задержали в Китае
• Мария Николаева продолжает покорять пьедесталы московских соревнований
• Регистрация
• Долгополов николай михайлович. Но так ли это? Мария майя макаровна мякота и разведчик кузнецов
• Мария Погребняк призналась, что ее с Аланой Мамаевой задержали в Китае
• Как погибла помощница легендарного Николая Кузнецова)

Мариино стояние

Мария Малашенко (Буренкова). Корреспондент, координатор экологического проекта. Смотрите видео на тему «Мобилизованный Из Марий Эл В Плену» в TikTok. последние новости по теме Криминал в Йошкар-Оле: комментарии, опросы, мнения. В интервью порталу «Город Онлайн» Мария Малютина рассказала о своём проекте, который может сделать жизнь многих мончегорцев комфортнее.

Похожие новости: