Зять Хрущева доказал свою профпригодность с первых же дней после назначения.

Он стал зятем Хрущева в 1949 году. заявил РИА Новости друг Сергея Хрущева Гэри Пауэрс.

Фильму «Гусарская баллада» - 50! Судьбу фильма решил зять Хрущёва

Показывать её было запрещено, но главным редактором «Известий» был тогда зять Н. С. Хрущёва А. И. Аджубей, и он лично явился на просмотр с сыном лет 8-9. Показывать её было запрещено, но главным редактором «Известий» был тогда зять Н. С. Хрущёва А. И. Аджубей, и он лично явился на просмотр с сыном лет 8-9. Хрущев одобрял отнюдь не все новации своего зятя. Показывать её было запрещено, но главным редактором «Известий» был тогда зять Н. С. Хрущёва А. И. Аджубей, и он лично явился на просмотр с сыном лет 8-9. Скачать книгу «Я был зятем Хрущева» от Алексея Аджубья в любом формате. Алексей Аджубей – внук первого секретаря ЦК КПСС Никиты Хрущева – скончался на 70-м году жизни в своей квартире на Тверской улице в Москве.

За кадром «Гусарской баллады»: Фурцева запрещала фильм к показу, а зять Хрущева решил его судьбу

Общество новости материал. В Москве найден мертвым Алексей Аджубей – сын Алексея Аджубея и внук Никиты Хрущева. это занятие для историков. В этой связи вспомним зятя Хрущёва Аджубея, который после отставки тестя пытался примкнуть к группировке Шелепина.

Стали известны подробности смерти внука Хрущева Алексея Аджубея

заявил РИА Новости друг Сергея Хрущева Гэри Пауэрс. Так зять Хрущева решил судьбу фильма, ставшего классикой советского кинематографа и одним из самых любимых в народе кинохитов Эльдара Рязанова. Хрущев одобрял отнюдь не все новации своего зятя. Зять Хрущева, главный редактор «Известий» Аджубей просто позже оправдывал не самый умный ход Никиты Сергеевича. Скачать книгу «Я был зятем Хрущева» от Алексея Аджубья в любом формате. это занятие для историков.

В Москве нашли мертвым внука Никиты Хрущёва

Российское СМИ назвало некоторые подробности смерти Алексея Аджубея, который являлся внуком первого секретаря ЦК КПСС Никиты Хрущева. Нина Хрущёва первой из жён советских генеральных секретарей по-настоящему вышла в свет — представлять своего супруга и страну перед всем миром. Поэтому «герои» таких репортажей тут же кинулись к зятю Хрущева и были готовы дать денег, чтобы прекратить травлю», — пишет историк.

А 2024 году проиндексируют пенсию работающим пенсионерам

Тут уж восстало руководство «Мосфильма»: актёр-комик не может играть великого полководца, зрители же обхохочутся. А я как раз считал, что в комедии его и должен играть только комик. Когда я приехал к Ильинскому, он играть наотрез отказался: не буду, я недостаточно стар для Кутузова, да и роль эпизодическая. Я уговаривал, врал, что студия мечтает, чтобы именно он сыграл. Когда копию законченного фильма отправили в Минкульт - вот тогда и начались главные неприятности. На «Мосфильм» приехала сама министр Екатерина Алексеевна Фурцева.

Я был уничтожен. И вдруг… За неделю до ожидаемой даты выхода «Баллады» на экран копию фильма пожелали увидеть в газете «Известия», и «нелегальную» картину отправили в редакцию. Показывать её было запрещено, но главным редактором «Известий» был тогда зять Н. Хрущёва А. Аджубей, и он лично явился на просмотр с сыном лет 8-9.

Внуку вождя не понравились уже первые кадры, и он заорал: «Не хочу, не буду смотреть! И вдруг опять вдруг! Ушёл после просмотра, не сказав ни слова. Но через два дня в субботнем приложении к «Известиям», «Неделе», появилась крошечная, но комплиментарная заметка о фильме. А ещё через несколько дней была триумфальная его премьера в лучшем кинотеатре Москвы - «Россия».

Поэт поневоле На самом деле началось всё с того, что Рязанов увидел ещё в 17 лет в Театре Красной армии ныне Театр Российской армии спектакль по пьесе Александра Гладкова «Давным-давно», он во время войны имел оглушительный успех.

Сделал «рупор власти» ближе к читателю, авторов научил наполнять полосы «Известий» интересными темами, добавил иллюстраций. Раньше газеты шли без фотографий. Или один-два снимка на всю полосу. А что это такое? Это ерунда. Там сидит какой-то Иван Иванович и что-то точит», — рассказал сотрудник газеты «Известия» Александр Блохнин. Александр Блохнин пришел в газету как раз в разгар перемен — в 1961-м.

И понял, что главред понимает силу хорошей картинки. Так фото Гагарина и Хрущева с «Известиями» в руках облетело весь мир. Алексей Аджубей напечатал тираж с заметкой о полете раньше других и привез газеты в Кремль. Он был успешным «партийным медиа-менеджером».

Вошел в зал. Демонстративно подошел ко мне, пожал руку. Через минуту хлопнули дверцы еще одного лимузина. Появился Подгорный. Плащ нараспашку. В руке сигарета. Лицо свекольного цвета. Громко бросил: «Сажайте самолет! Выстраивался хвост новоприближенцев. Власть сменилась. Я видел, как Подгорный обнял Дортикоса, затем отвел его от толпы встречающих и что-то зашептал на ухо. Теперь и Дортикос был в курсе дела. Кавалькада машин двинулась в город. На холодном ветру плескались советские и кубинские флаги. Прохожие останавливались, провожая взглядами черную ленту автомобилей. Хорошо, что я попросил своего известинского шофера приехать за мной. Замятин так и не появился. Едва я вернулся в редакцию, как последовал звонок секретаря ЦК партии Л. Ильичева, ведавшего идеологией. Он попросил немедля приехать к нему. Нетрудно было догадаться, о чем пойдет речь. Впрочем, беседа заняла всего несколько минут. Ни тени смущения не промелькнуло на лице Ильичева, когда он сообщил мне, что я освобожден от обязанностей главного редактора «Известий». Я ни о чем не спрашивал, не требовал объяснений, понимая, что Ильичеву не до меня. Его собственная судьба висела на волоске: как-никак он был явным выдвиженцем Хрущева и со страхом думал о реакции Суслова по поводу собственной персоны. Кстати, Ильичев вскоре был отправлен в МИД на вполне приличную должность заместителя министра до ЦК он заведовал отделом печати МИДа , где и проработал более двадцати «застойных» лет. Такие «пароходы» тонут редко: у них многослойная обшивка корпуса, и если пробоина не глубока, подлатавшись, они вновь пускаются в плавание, хотя бы каботажное. Вернулся в газету. Странное чувство облегчения овладело мной. Я еще не знал никаких подробностей, когда мне позвонила жена и передала разговор с отцом. Он сказал, что вопрос с ним решен. Подбодрил тем, что на заседании Президиума ЦК отметили рост подписки на газету «Известия» с 400 тысяч в 1959 году до почти 9 миллионов на октябрь 1964 года и что мне, как было сказано, «подыщут соответствующее журналистское занятие». Мои заместители, Гребнев и Ошеверов, видимо, о чем-то догадывались. Я не стал томить их и коротко рассказал о случившемся. Сидели в кабинете втроем. Телефон молчал, хотя было самое горячее газетное время. Вот-вот должно было появиться сообщение ТАСС о моем освобождении. Я поручил подписать газету Ошеверову. К этому времени мы проработали с ним вместе почти пятнадцать лет, начинали еще в «Комсомольской правде». Алексея Гребнева я знал больше четырех лет, только по «Известиям»: он работал заместителем у прежнего главного редактора, Губина, и остался на этом посту, когда я пришел в газету. Мизансцена, возникшая после моего сообщения о визите в ЦК, отчетлива в моей памяти.

Я не вступаю в спор ни с кем, ибо каждый имеет право на собственную точку зрения. Мера порядочности и ответственности тоже сугубо индивидуальна.

Со дня рождения легендарного главреда «Известий» Алексея Аджубея исполнилось 100 лет

Рада Никитична сказала иезуиту, что у ее мужа нет такого опыта и он боится выставить себя в плохом свете. Пришлось вместе с Куликом идти к кардиналам, ответственным за протокол. Но и те не знали, как быть. Пришли к выводу, что «все разрешится само собой». Кулик добавил: «Все будет так, как захочет Господь».

Вполне выигрышный вариант. Тот как бы в смущении развел руками. Ни о каком преклонении колен уже не могло идти речи. Аджубей передал понтифику послание советского руководителя.

В тексте послания говорилось: «Искренне поздравляю вас с присуждением комитетом фонда Бальцана премии «За мир и гуманизм», что является свидетельством признания ваших усилий в благородном деле поддержания мира. Желаю вам доброго здоровья и сил для дальнейшей плодотворной деятельности на благо мира». Ведь я уверен, что и Хрущев не побоится такой встречи» по воспоминаниям Аджубея. Участники этой встречи были поощрены каждый по-своему.

Александр Кулик, который был переводчиком не только четы Аджубей, но и наблюдателей от РПЦ во время Второго Ватиканского собора, был вскоре назначен настоятелем Русской католической церкви Святой Троицы в Париже. За успешное сопровождение ватиканской миссии советских посланцев досрочно получил звание капитана КГБ Леонид Колосов. Но еще через пару-тройку дней случилось то, что, возможно, должно было помешать дальнейшим контактам между Хрущевым и Папским престолом. Аджубей собирался ехать в римский аэропорт в автомобиле Леонида Колосова.

Но тот, как говорится, «рано расслабился» и на какое-то время оставил свой автомобиль около дома, а не в посольском гараже, как было положено инструкцией по безопасности. И это было серьезной ошибкой. Много лет спустя сам подполковник КГБ в отставке Леонид Колосов рассказал, что случилось в тот злополучный день: «Я ехал вслед за посольской машиной со скоростью 130—140 км в час. Вдруг меня неожиданно потянуло влево, я ощутил сильный удар и куда-то полетел.

Очнулся только в больнице. Ноги были все переломаны, множество ушибов. Ясно, что автокатастрофа готовилась не для меня. Наши технари, осмотревшие позднее мою машину, нашли в подрезанной покрышке левого переднего колеса специальную стальную шпильку.

При большой скорости она проткнула камеру». Алексей Аджубей не пострадал, так как в последний момент советский посол уговорил его сесть в свой Mercedes. Возможно, это спасло ему жизнь. Леонид Колосов считал, что авария его машины могла быть подстроена теми, кто не хотел сближения СССР и Ватикана, возможно, спецслужбами Италии.

Грекокатолический демарш О дотоле неизвестном эпизоде ватиканской миссии четы Аджубей рассказывает недавно рассекреченный и обнародованный документ из архива ЦРУ.

Девочку, потерявшую мать в четырехлетнем возрасте, сначала воспитывала бабушка, а после к этому процессу присоединилась третья жена Никиты Сергеевича. Известно, что Юлия была замужем за Виктором Гонтарем, который был старше ее более чем на 10 лет. Хрущев в 1954 году сделал своего зятя директором Киевской оперы. Юлия Никитична умерла в возрасте 65 лет, в 1981 году, через 10 лет после смерти отца и за три года до смерти мачехи Нины.

При этом смерть его до сих пор окутана тайнами и домыслами. Леонид Хрущев. Ходило множество слухов о его пьяных выходках и хамстве, о том, что сыну партийной «шишки» все было дозволено. Во время одной из вечеринок московской золотой молодежи Леонид познакомился с художницей Эсфирью Этингер, дочерью известного авиаконструктора. Их роман был столь же бурным, сколь и скоротечным.

Но легко расстаться не получилось — Эсфирь забеременела. Леонид решил, что его это известие ни к чему не обязывает, и вскоре закрутил новый роман — с актрисой Розой Трейвас, племянницей политического деятеля, расстрелянного при непосредственном участии Хрущева. Причем свою новую избранницу Леонид практически сразу повел под венец. По воспоминаниям Розы, когда Никита Сергеевич застал молодоженов дома со свеженьким свидетельством о браке в руках, он тут же разорвал документ и прогнал невестку. Хрущев запретил сыну встречаться с дочерью врага народа и заставил признать сына от Эсфири Этингер.

Когда мальчик появился на свет, Леониду Хрущеву было 17 лет. Отношения с Эсфирью у него так и не сложились. Через четыре года Леонид женился на летчице по имени Любовь. В это время он сам уже оканчивал авиационную школу, готовился к службе в армии. Вскоре в семье появилась дочь, девочку назвали Юлией.

А еще через год началась Великая Отечественная война. В следующие несколько лет сын Хрущева совершил множество боевых вылетов, был представлен к ордену Красного Знамени. На фронте он проявлял смелость и мужество, но за пределами поля боя оставался все тем же гулякой.

Рада Никитична рассказывала, что даже не особенно сожалела о выходе отца на пенсию в октябре 1964 года: — Это даже к лучшему. Программа Хрущева исчерпала себя, дальше придет молодая команда и пойдет дальше… Только потом поняла, как изменилась их жизнь. Никита Сергеевич предупредил семью: — Что дальше будет, неизвестно, могут арестовать, могут пенсии лишить. Мужу Рады отставка Хрущева точно сломала жизнь.

На второй курс отделения журналистики филологического факультета Московского университета Алексей Иванович Аджубей перевелся из Школы-студии Художественного театра. Веселый, обаятельный, яркий, компанейский, артистичный, хорошо одетый, он был на пять лет старше вчерашних школьников. Мать Аджубея, Нина Матвеевна Гупало, модная портниха, которая работала в закрытом ателье и обшивала тогдашнее московское высшее общество, была встревожена: не сломает ли эта любовь карьеру ее сына? Времена были еще сталинские, сегодня Хрущев — член политбюро и в фаворе, а завтра… Но любовь закончилась свадьбой. Ходила тогда такая шутка: «Не имей сто друзей, а женись, как Аджубей». Шутка не имела отношения к реальности. Они родили троих детей и хранили прекрасные отношения, пока были вместе на этой земле.

Алексей Иванович всегда ласково и нежно относился к жене. Рада Никитична стала ему надежной опорой. Это была очень необычная пара. Рада Хрущева с трудом переносила бурный образ жизни мужа, который после работы привозил домой коллег и они до утра веселились и выпивали. Аджубей был человеком богемы, любил компании, ни в чем себе не отказывал. Такой яркий человек не мог не пользоваться успехом у женщин. Рассказывали, что из-за какой-то дамы у Аджубея вышел разлад с замечательным певцом Марком Бернесом.

И главный редактор мстил более удачливому в любви Бернесу злыми газетными фельетонами… При таком различии характеров Рада Никитична и Алексей Иванович счастливо жили и в те трудные годы, когда и Хрущев, и Аджубей потеряли работу. Студентом Алексей Аджубей пришел стажером в отдел спорта «Комсомольской правды» и стал главным редактором. Причем этому быстрому возвышению он был в равной степени обязан и высокому положению тестя, и собственным талантам. Аджубей был прирожденным газетчиком и все свои должности занимал по праву. Как выразилась одна его сотрудница, «он любил газету, как женщину». Другое дело, что не будь он зятем Никиты Сергеевича, едва ли его карьера оказалась бы такой быстрой. Прочный тыл позволял Аджубею делать то, что непозволительно было другим.

Он мог позвонить тестю и по-домашнему представиться: — Никита Сергеевич, это Алеша. Присутствовавшие при разговоре испытывали непреодолимое желание встать и вытянуться в струнку. Конечно, такой звонок решал вопрос, который остальным был не по зубам.

Ей вообще ничего не хотелось — ни есть, ни спать, ничего! Но в тот период татьяна обошлась без лечения, просто сама как-то оклемалась и пережила неудачу. А потом судьба свела ее с Владимиром Высоцким, которого тогда все звали еще просто Володя. Они работала вместе, и на съемочной площадке виделись ежедневно.

Он приударил за Татьяной, а Высоцкий был еще тем мастером ухаживаний. Как только он брал в руки гитару и начинал петь, все таяли. Но не Татьяна. Наверное, это была вообще единственная в своем роде женщина, которая не растаяла от обаяния Высоцкого. А еще на близкие отношения намекал ей и зять Хрущева — Алексей Аджубей. Ухаживали и иностранцы, когда она бывала на фестивалях или гастролях за границей. Но Конюхова сама выбирала, кого ей любить.

Была в ее молодости большая и сумасшедшая любовь. Это странно, но среди множества мужчин она выбрала… женатого Леонида Быкова. Не надо рушить чужую семью, — просил ее Георгий Степанович.

Алексей Аджубей

Скачать книгу в форматах
Дети «отца оттепели». Какой оказалась судьба наследников Хрущева
Свежие записи
Аннотация:
Из Википедии — свободной энциклопедии
Аннотация:

Новости зять хрущева