доверили бы мне похороны Андропова и Черненко? 10 марта 1985 года умер генеральный секретарь ЦК КПСС Константин Черненко, завершив «эпоху пышных похорон», когда за 2 года 4 месяца умерло аж 3 генсека. Когда Черненко сменил Андропова, это расценили как победу консерваторов, но хозяйственные реформы готовились и при нем, и этому не мешало то, что он собирался реабилитировать. Черненко продолжил свою карьеру в Молдавии став заведующим отделом пропаганды и агитации ЦК Компартии Молдавии (1948–1956).
«Пятилетку за три гроба». Как хоронили советских вождей?
Теперь вот про похороны Черненко Почему похороны Андропова пропустил? Константин Черненко много путешествовал с Брежневым и считался его помощником, доверенным лицом и, по мнению некоторых обозревателей, его прямым «наследником». Огромный политический опыт Константина Устиновича Черненко наиболее полно проявился на постах Генерального секретаря и председателя Центрального комитета КПСС. Похороны Константина Черненко. Константин Черненко был похоронен на Красной площади 13 марта в 13 часов, став последним, кто упокоился в некрополе у Кремлёвской стены.
1982-1985. Эпоха «гонок на лафетах». Часть 7. 1985. Похороны К.У.Черненко
С годами постаревшим руководителям становилось все тяжелее нести усопших товарищей — даже поочередно меняя друг друга. И поэтому тело перемещалось к Красной площади на артиллерийском лафете. Но главные вопросы — где и как хоронить номенклатурного работника — все время существования советской власти оставались в исключительном ведении ЦК. И все эти десятилетия при решении похоронных вопросов на Старой площади руководствовались установившимися с течением времени неписаными правилами. Все вопросы с организацией погребения руководителей меньшего ранга решало ведомство в координации с Моссоветом. Записка о смерти в ЦК в зависимости от ранга руководителя рассматривалась или на Секретариате, или на Политбюро. Поскольку далеко не всегда день, когда было необходимо принять решение, совпадал с днем заседания Политбюро, несколько членов Политбюро могли проголосовать, не собираясь вместе. Как правило, первым на такого рода документы ставил визу Михаил Суслов, хранитель и ревнитель партийных традиций.
Прежде всего решался вопрос о составе комиссии по организации похорон. К примеру, председателем правительственной комиссии, хоронившей в 1978 году бывшего президента Академии наук СССР академика Мстислава Келдыша, назначили главу военно-промышленной комиссии Совмина Леонида Смирнова. Одновременно в Политбюро или Секретариате ЦК решалось, где будет похоронен усопший. Келдыша было решено похоронить в кремлевской стене, как и других ученых и конструкторов, внесших большой вклад в оборону. Тогда же определялось место прощания. К 1970-м выбирали из трех залов: Дома союзов, где прощались с крупными руководителями, Центрального дома Советской армии, предназначенного для военных, и Дома ученых, где проходили гражданские панихиды по деятелям науки, отставным чиновникам и другим удостоенным государственных похорон лицам иногда использовались и залы поменьше. Несмотря на всю влиятельность Суслова, последнее слово всегда оставалось за генеральным секретарем.
И он мог внести в решение о похоронах любые коррективы. К примеру, Семену Буденному, как и другим маршалам, отводилось место в кремлевской стене. Но Брежнев в 1973 году решил похоронить героя Гражданской войны в почетной шеренге могил у Мавзолея. Генералов на Красной площади обычно не хоронили. К тому же Хрущев его не любил. И хотел хоронить Хрулева на Новодевичьем. Но маршалы настаивали на Красной площади.
Время шло, а Хрущев все вопрос мурыжил. В остальном госпохороны превосходили обычные только размахом. Во время прощания оркестр, как правило, был симфоническим. А количество венков превышало все разумные нормы. Существовало неписаное правило, что прислать венок должно каждое предприятие, на котором работал усопший или которому он когда-нибудь чем-нибудь помог. Московский горком и ведомство, к которому принадлежал покойный, обеспечивали явку на Красную площадь скорбящих трудящихся.
Последние полгода Андропов был вынужден управлять страной из Центральной кремлёвской больницы , будучи подключённым к аппарату искусственной почки. Похоронен у Кремлёвской стены рядом с Ф. Дзержинским и М. Устинов скончался 20 декабря 1984 в возрасте 76 лет. Устинов являлся одним из самых последовательных приверженцев гонки вооружений в советском руководстве. При его активном участии разрабатывались и утверждались дорогостоящие программы развития советских вооружённых сил, которые в конечном итоге стали непосильной нагрузкой для экономики страны. Урна с прахом Устинова была захоронена в Кремлёвской стене. Черненко скончался 10 марта 1985 в возрасте 73 лет. Ещё на церемонии похорон Андропова стало очевидным, что будущий генсек тогда — глава похоронной комиссии тяжело болен. По свидетельствам, на трибуну Мавзолея во время траурного митинга его поднимали при помощи специального устройства, а когда Константин Устинович спускался, его поддерживали с двух сторон. Заседания Политбюро иногда проводились в ЦКБ — Черненко за время своего правления неоднократно госпитализировался. Неспособность к управлению нового лидера сказывалась во всех сферах жизни Советского Союза, но прежде всего — в экономике, где с начала десятилетия год за годом нарастал тяжёлый кризис.
В момент погребения тела в 13 часов 40 минут московского времени будут произведены орудийные залпы в Москве и всех крупных городах. В тоже время останавливается на пять минут работа всех предприятий по всей территории Советского Союза за исключением предприятий непрерывного производства. Производится в течение трех минут салют гудками на фабриках, заводах, железных дорогах, на судах морского и речного флота. Информационно-аналитическая группа студентов БГПУ спросила учащихся вузов: «Давайте представим: вам отключают отопление и занятия переносят на лето. Ваша реакция? Однако пассивных оказалось гораздо больше.
Родившийся в небогатой семье в сибирской глуши, Костя вытянул счастливый билет. Билет звали Валентиной. Это была его сестра, которая имела близкие отношения аж с Первым секретарём Красноярского крайкома. Костю отправили учиться в партшколу, и пристроили инструктором по идеологии. Впрочем, в армии Костя служил — в погранотряде.
Как хоронили советских вождей
| Похороны Черненко: ed_glezin — LiveJournal | Газета Ленинградская ПРАВДА 22 декабря 1984г Похороны министра обороны СССР маршала Д Ф. |
| 1985 Похороны Черненко | доверили бы мне похороны Андропова и Черненко? |
| Траурный митинг на Красной площади | Смена | Похороны Леонида Ильича прошли на Красной площади в некрополе за Мавзолеем В.И. Ленина, на трибуне которого он стоял во время последней ноябрьской демонстрации 7 ноября. |
Войти на сайт
| Глава одиннадцатая Последние месяцы. Черненко | Газета Ленинградская ПРАВДА 22 декабря 1984г Похороны министра обороны СССР маршала Д Ф. |
| Константин Устинович Последний: как генсек Черненко завершал эпоху «пышных похорон» | Смерть и похороны Андропова Начиная с июля 1983-го года Андропов работал, практически не вставая с постели. |
| Похороны Черненко, мистика и Я | Константин Устинович Черненко фото с похорон. |
| Похороны Черненко, мистика и Я | 10 марта 1985 года в 19 часов 20 минут Константин Устинович Черненко скончался от остановки сердца, при проявлениях нарастающей печёночной и лёгочно-сердечной недостаточности. |
Кремлевские похороны. Константин Черненко
Черненко удостоен за большие заслуги перед Родиной, высшие награды братских стран. Красная площадь. В скорбном молчании тысячи москвичей, пришедших сюда на траурный митинг. В четком строю — части войск Московского гарнизона. Над их колоннами склонены боевые знамена. Траурная процессия приближается к Мавзолею.
Гроб с лафета переносится на постамент. На центральную трибуну Мавзолея поднимаются товарищи М. Горбачев, Г. Гришин, А. Кунаев, Г.
Соломенцев, Н. Тихонов, В. Щербицкий, П.
Конфуз случился в ходе похорон Джорджа Буша-старшего. Многие не ожидали увидеть действующего главу Белого дома на траурной процессии. Он вел себя так, как обычно", - рассказывает старший преподаватель кафедры истории и философии РЭУ имени Плеханова Станислав Рузанов. ERIK S. Американский лидер фотографировал себя и коллег на смартфон, смеялся и даже заигрывал с премьер-министром Дании Хелле Торнинг-Шмитт. Поведение Обамы, казалось, осуждал весь Интернет, но были и те, кто уверял: таким необычным способом он выражал покойному уважение. Чем это объясняется?
Они радуются за человека, который попал в лучший мир", - говорит кандидат исторических наук Сергей Засорин. Давка на похоронах Сталина 9 марта 1953 года в Москве состоялись похороны Иосифа Сталина. А накануне погребения в центре столицы произошла катастрофа, о которой до Перестройки не говорили публично. Врачи констатировали смерть вождя вечером 5 марта, об утрате советский народ узнал на следующее утро. По оценочным данным, увидеть усопшего планировали два миллиона человек. Во второй день обычным посетителям доступ закрыли, уступив зал официальным делегациям. На следующий день людям пришлось заново отстоять гигантскую очередь, началась давка.
Некрополь у кремлёвской стены, Москва, красная площадь.
Устинов министр обороны СССР. Похороны Брежнева 1982. Похороны Андропова 1984. Могила Джона Рида у кремлевской стены. Захоронение королёва у кремлёвской стены. Колумбарий в Москве в кремлевской стене. Могила Черненко у кремлевской. Колумбарий в кремлевской стене.
Смерть Сталина 1953. В 1953 году скончался Иосиф Виссарионович Сталин. Похороны Сталина 1953. Добровольский Волков Пацаев похороны. Похороны Добровольского Волкова и Пацаева. Похороны Космонавтов Добровольского Волкова и Пацаева. Экипаж Добровольский Волков Пацаев. Некрополь у кремлевской стены могила Марины Расковой.
Некрополь у кремлёвской стены могила Гагарина. Могила Горького у кремлевской стены. Старые фотографии с похорон. Похороны в Советском Союзе. Похороны погибших солдат в ВОВ 1941-1945. Могила солдата погибшего в ВОВ 1941-1945. Могилы погибших солдат 1941-1945. Почетные похороны в СССР.
Никрополь кремлёвской стены. Брежнева на красной площади.. Похороны Кима Филби. Могила Кима Филби. Могила Кима Филби в Москве. Похороны Володи Высоцкого 28 июля 1980.
Хуже Пономарёва выглядел только Полянский , которого вывели из ПБ, но который ещё сидел в первом ряду президиума съезда, вынужденный вместе со всеми бурно хлопать всему происходящему. Очень здорово, очень современно. Любимов поставил «Мастера и Маргариту». Говорят, как «встреча с вечностью».
Звал, а мне не хочется идти на «просмотры» прогоны , потому, что потом надо говорить Любимову, какой он великий и гениальный. Наша консультантская группа распалась теперь и физически. У четырёх вывихнуты или сломаны ноги. У одного — инфаркт, у другого — флюс, у третьего — грипп... Сам Жилин в этой компании. Сказал о ситуации Б. Брутенц приходил бушевать по поводу консультантской группы. Пойдём, - говорит, - к Пономарёву. Я готов сам! Нельзя же на одних ездить, а другие сачкуют.
Я ему: он нас спросит — что вы предлагаете?! Что ты готов предложить. Люди устали и им плевать. А рефлекса службизма и долга , как у нас с тобой, у них не выработано. Не было вовсе. Плюс нежелание больше учиться, быть на уровне «имеющейся» в Отделе информации, плюс просто бездарность, и т. Да и для чего? Он: «Мы с тобой на Пономарёва похожи в этом смысле». Я: «Нет. Я — во всяком случае.
Я выполняю свой долг, стараясь сделать предельно хорошо то, что мне поручено, независимо от того, согласен я с сутью самого дела или нет. Он: «Есть у него тут и карьерные соображения, но ты прав — иногда он активничает во вред себе. Есть иррационально тщеславие — от участия в большой политике. Есть и автоматизм службизма: раз те, кому положено, ничего не делают, надо же, чтобы кто-нибудь делал. Вот он и названивает в Кабул, Ташкент, выжимает из нас всякие бумаги... А между тем, по Москве его больше всего начинают связывать с афганским делом. Даже дату определил: 28 апреля, полтора дня. Начались челноки между Варшавой и Парижем. Сегодня утром советник польского посольства принёс мне проект обращения имеющей быть конференции к мужчинам и женщинам Европы. Пацифистский документ: чтоб без дискуссии, чтоб отметиться.
FLB выглядел, как человек, который всё может, даже то, чего не может Москва. С Собакиным и Зуевым повесили к проекту «сопли» - наши замечания в духе Пономарёва: чтоб НАТО, США упомянуть, чтоб истерию военную осудить, чтоб не забыть всякие наши бывшие инициативы. Не нравится ему эта постная бумажка, но «навязывать» антиимпериалистическую боевитость боится — как бы не спугнуть. Он ведь понимает, что главное не очередная бумажка, которую даже не напечатают многие, а сам факт созыва конференции компартий в такой момент. Да и в Париж хочется поехать, пофигурять там. Уже совсем поздно сочинил телеграмму Загладину в Париж — директиву для обработки французов в духе наших поправок. Завтра ко мне придёт поляк. Я ему тоже все это передам. В субботу и поляки направятся к Жоре, а потом — в Рим уговаривать Берлингуэра, который, впрочем, совсем обанкротился со своей «мягкой стратегией». Продолжаю возиться со статьёй против итальянцев.
Любопытны замечания членов Политбюро по рассылке, особенно Андропова. И это уже второй раз. Возражения против того, чтобы много распространяться о реальном социализме, то есть заниматься хвастовством. Он, а вслед за ним Тихонов и Устинов, предложили «радикально» сократить статью именно за счёт этого раздела. Впервые — то же было сказано по моей «Реплике». Но тогда ещё можно было подумать, что не хотят цитировать ругательные выражения ИКП в наш адрес, а здесь... Видимо, готовятся к периоду после того, как «прозвенит большой колокол» выражение Ю. А мой Б. Его поразило — и он не поверил своим ушам и глазам, когда я ему показал замечание нашего премьера на полях: мол, неверно, что мы строим больше всех жилья. В США строят в два раза больше 235 млн.
И даже японцы давно нас обогнали — 136 млн. Он тут же позвонил в ЦСУ, в институт Арбатова, но там, увы, подтвердили, сообщив вдобавок, что по метражу на душу населения и сравнивать неприлично. На несколько секунд он был в растерянности, но тут же оклемался и стал править это место текста. Что декабристы были страшно далеки от народа — это была их беда но не вина. А тут сознательное закрывание глаз на действительность ради пропаганды. По человечески можно понять его, воспитанного в атмосфере «Краткого курса», хотя и ненавидящего культ.
Эпоха «пышных похорон»: «Андропов/Черненко»
Ну а дальнейший сценарий был уже известен: у детишек каникулы, у взрослых митинги на работе, а потом грандиозные похороны в прямом эфире. Черненко — выдающийся деятель Коммунистической партии и Советского государства, международного коммунистического и рабочего движения». В школах и вузах города в этот день прошли внеочередные политинформации, а на заводах и фабриках траурные митинги. Причем некоторые руководители явно переусердствовали в «скорби» по Черненко. Там начальство решило не ограничиваться формальным общезаводским собранием, а провело многочасовые траурные мероприятия буквально в каждом цехе и отделе. Чтобы все прониклись великим горем. Причем на митинги были приглашены первые лица города — первый секретарь горкома А. Соколов, еще 10 дней назад избиравший Черненко в «почетный президиум», и первый секретарь Ленинского райкома партии Г. Выступавшие со скорбными лицами а кое-кто даже напоказ пустил слезу приняли резолюцию, в которой говорилось, что Константин Устинович всегда будет служить советским людям ярчайшим примером беззаветной преданности делу Коммунистической партии.
Вспоминали и «большие достижения» генсека на его посту. На ум пришли начатая школьная реформа, «укрепление дисциплины и организованности» и «повышение активности органов народного контроля». На самом деле никакими серьезными достижениями в этих областях Черненко не прославился. Больше всего «выдающуюся деятельность» генсека ощутили на себе многочисленные музыкальные коллективы, певцы и организаторы дискотек. В стране развернулась крупномасштабная борьба с независимыми музыкальными исполнителями, самодеятельными эстрадными группами с репертуаром «сомнительного свойства», которые «наносили идейный и эстетический ущерб». Выступление на «квартирниках» и подобных концертах было приравнено к незаконной предпринимательской деятельности, нарушающей монополию компании «Росконцерт», и грозило тюремным заключением. Также развернулась борьба с «нелегалами» на ритуалах. В то время многие ансамбли регистрировались при Дворцах культуры, использовали их помещения для репетиций, а потом калымили на свадьбах, юбилеях и прочих торжествах.
Чтобы вытеснить частников, при каждом городском управлении бытового обслуживания были созданы т.
Тогда же определялось место прощания. К 1970-м выбирали из трех залов: Дома союзов, где прощались с крупными руководителями, Центрального дома Советской армии, предназначенного для военных, и Дома ученых, где проходили гражданские панихиды по деятелям науки, отставным чиновникам и другим удостоенным государственных похорон лицам иногда использовались и залы поменьше. Несмотря на всю влиятельность Суслова, последнее слово всегда оставалось за генеральным секретарем. И он мог внести в решение о похоронах любые коррективы. К примеру, Семену Буденному, как и другим маршалам, отводилось место в кремлевской стене. Но Брежнев в 1973 году решил похоронить героя Гражданской войны в почетной шеренге могил у Мавзолея. Генералов на Красной площади обычно не хоронили.
К тому же Хрущев его не любил. И хотел хоронить Хрулева на Новодевичьем. Но маршалы настаивали на Красной площади. Время шло, а Хрущев все вопрос мурыжил. В остальном госпохороны превосходили обычные только размахом. Во время прощания оркестр, как правило, был симфоническим. А количество венков превышало все разумные нормы. Существовало неписаное правило, что прислать венок должно каждое предприятие, на котором работал усопший или которому он когда-нибудь чем-нибудь помог.
Московский горком и ведомство, к которому принадлежал покойный, обеспечивали явку на Красную площадь скорбящих трудящихся. На трибуны у Мавзолея, как правило, привозили четыре тысячи человек, а на площадь еще десять. Поминки также отличались размахом. Количество приглашенных определялось рангом покойного. Для Келдыша сочли достаточным организовать стол на 150 человек. Потом — члены по степени важности. Потом — Косыгин. И в конце появляется Брежнев.
Церемония прощания окончена. Члены правительственной комиссии по организации похорон выходят из Дома союзов и направляются на Красную площадь. Пошли, постояли в почетном карауле у гроба. В кремлевской стене. Когда хоронили маршалов или ученых, на следующий день все ехали к Дому союзов.
С одной стороны, это человек, который имеет неплохое представление о ситуации в советском обществе, с другой — он никогда не соприкасался с реальной экономикой. Поэтому главную проблему Андропов видел в том, чтобы восстановить систему политического контроля центра за республиками.
И Андропов осуществляет несколько базовых мероприятий, которые подготовят перестройку. Во-первых, он запускает целую серию дел на партийный аппарат, прежде всего дело Чурбанова, зятя Брежнева.
Родившийся в небогатой семье в сибирской глуши, Костя вытянул счастливый билет. Билет звали Валентиной. Это была его сестра, которая имела близкие отношения аж с Первым секретарём Красноярского крайкома. Костю отправили учиться в партшколу, и пристроили инструктором по идеологии. Впрочем, в армии Костя служил — в погранотряде.
В последний путь. Как уходили руководители СССР
Смотреть онлайн или скачать видео Прощание с Константином Черненко в Колонном зале Дома Союзов. но, впрочем, все как полагается. Выступая на траурном митинге во время похорон Юрия Андропова, Черненко с большим трудом зачитал небольшую надгробную речь. В скорбном молчании за гробом ко в траурной процессии идут руководители Коммунистической партии и Советского государства, члены комиссии по организации похорон. Выступая на траурном митинге во время похорон Юрия Андропова, Черненко с большим трудом зачитал небольшую надгробную речь.
Похороненные ссср
Член Политбюро ЦК КПСС Константин Черненко встречает делегацию Республики Куба во главе с Фиделем Кастро в аэропорту Внуково. Фото: Владимир Акимов / РИА Новости. Константин Черненко много путешествовал с Брежневым и считался его помощником, доверенным лицом и, по мнению некоторых обозревателей, его прямым «наследником». РИА Новости/Александр Макаров. Похороны Константина Черненко 13 марта 1985 года. 26 мая 2023 года произошло знаменательное событие в жизни нашего города — была открыта мемориальная доска Константину Устиновичу Черненко. Черненко продолжил свою карьеру в Молдавии став заведующим отделом пропаганды и агитации ЦК Компартии Молдавии (1948–1956).
Ушедшая в ИСТОРИЮ СТРАНА:В последний путь. Как уходили руководители СССР
Встречались они лишь по необходимости, когда Брежнев приглашал по праздникам соратников на дачу. Конечно, Андропов был очень умным человеком и руководителем высокого класса. Константин Устинович относился к нему очень уважительно, а Андропов к Черненко - настороженно. И он относился к нему сдержанно. Да, помогал, наблюдал за ним, но чувствовал в Горбачеве гонор. Тот выслушает, но сделает по-своему, поэтому близких отношений между ними не было. Я была очень расстроена, когда после смерти Андропова Константина Устиновича избрали Генеральным секретарем. Я очень перепугалась, и когда муж пришел домой, ему сказала: «Что же ты наделал, как ты мог согласиться на это?! Но больше всех рвался на этот пост Горбачев. И Константин Устинович считал, что Горбачеву еще рановато. Дескать, молод еще.
В общем, я расплакалась, когда Черненко стал Генсеком. Хотя он говорил о том, что есть у нас молодые силы, которые потом могут стать во главе, но к ним надо присмотреться. Он болел воспалением легких, когда часто выезжал в командировки. То поломка с машиной, то еще что-то в пути, и он здорово промерзал. Да о своем здоровье он вообще не думал! Такая борьба шла кругом. На работу уходил с температурой. Константин Устинович работал по 14 - 18 часов в сутки. О его назначении на пост я узнала по радио. Мы ничего не отмечали, ведь радоваться было неприлично: страна хоронила Андропова.
Лепил пельмени - Я беседую с вами, Анна Дмитриевна, в бывшей квартире самого Генсека. А где вы жили раньше? Как Черненко относился к бытовым неудобствам? Когда поженились, жили в коммуналке.
День милиции Фото: aizen-tt. Брежнев умер 10 ноября 1982 года в возрасте 75 лет. Его правление стало вторым по продолжительности в советской истории после И. Сталина и именуется периодом застоя.
В последние годы жизни Леонид Ильич был тяжело больным человеком, пережившим несколько инфарктов, инсультов и клинических смертей. У него заметно ухудшилась дикция, что послужило почвой для появления многочисленных насмешек и анекдотов. Тем не менее, товарищи по партии продолжали много и часто возить этого больного человека по стране и даже за рубеж. Вечером 9 ноября генеральный секретарь ужинал на своей даче «Заречье-6» вместе со своей семьей, после чего лег спать. По всей вероятности, Брежнев умер во сне, так как утром, когда охранник Владимир Собаченков попытался его разбудить, он был уже мертв. Охранник попытался реанимировать умершего, сделать ему искусственное дыхание и массаж сердца, но это не помогло. Когда стало ясно, что реанимация успеха не имеет, охрана срочно вызвала лечащего врача академика Чазова.
Дни с 12 по 15 ноября объявили траурными. На прощание и похороны Брежнева 15 ноября собрались лидеры самых разных стран, а также руководители коммунистических партий. Гроб с телом покойного установили на артиллерийский лафет, из Колонного зала траурная процессия направилась в сторону Красной площади, за гробом шли солдаты Московского гарнизона, адмиралы, генералы и несли награды генсека на специальных подушечках. В это время на Красной площади уже выстроились шеренги военнослужащих, также стояли другие участники траурной церемонии. Когда гроб опускали в могилу, прозвучал гимн Советского Союза, а затем раздался залп из пушки.
Одним из главных критериев оценки нашей деятельности среди пионеров должно быть твердое правило: ни одного отряда без хорошего, грамотного, преданного делу вожатого! Отнюдь не помешали бы в приемных два -три экземпляра свежих периодических изданий». Стоки, в основном, хозяйственно-бытовые». Внес предложение об его избрании Михаил Горбачев. Принят закон «Об основных направлениях реформы общеобразовательной и профессиональной школы». С принятием этого закона в школах вводится обучение с шести лет. Такого последние несколько десятков лет не было. Моден и высокий, и низкий каблук. В употреблении - вся гамма цветов. В ходу самые различные материалы - кожа, замша». Протяженность маршрута 700 километров. Завершится путешествие 9 мая на острове Греэм -Белл». Но нам не должно быть безразлично, как пользуются этим оружием самодеятельные музыканты. Нам не должно быть безразлично, что и как играют наши районные ВИА». Издалека видны высотные дома на Можайском шоссе. Еще не успев обжить свою квартиру, иные новоселы начинают заниматься там самостроем. И вот дома 111 и 113 начали смотреть на нас подслеповато, как близорукие, которых вооружили чужими очками». На мраморе золотом выбиты имена 39 солдат и офицеров, не вернувшихся с полей сражений».
Как хоронили генсеков в СССР
Черненко нуждается в отпуске и серьезном лечении. Нужны госпитализация, обследование. Естественно, что все члены Политбюро высказались за это. Решили, что руководству соцстран надо сообщить все как есть, не вуалировать причину.
Объяснить, что в настоящее время К. Черненко приехать не может по состоянию здоровья, ему требуется лечение. Что касается пленума по техническому прогрессу — снять».
Еще раз напомним: ведь буквально за несколько дней до своей смерти Константин Устинович обращался за советом и к Громыко — и все по тому же вопросу: о возможности своей добровольной отставки. Но если Черненко, как казалось его ближайшему окружению в Политбюро, и в самом деле не слишком твердо настаивал на своем освобождении от обязанностей генсека, то я объясняю это следующим. Во-первых, он как всякий человек в его положении отчаянно надеялся, что сможет преодолеть недуг.
Во-вторых, он действительно хотел работать, мечтал, что предстоящий съезд станет для страны этапным, наметит действенные меры по преодолению негативных явлений. Есть у журналистов такой штамп: жизнь как подвиг. Не знаю, можно ли так говорить о всей жизни Константина Устиновича, но последние ее месяцы, безусловно, можно охарактеризовать самыми высокими словами.
Чувствуя, что угасает, Черненко героически продолжал бороться за жизнь, трудился до последних дней, считая, что его долг перед партией заключается в том, чтобы успеть сделать все, что можно. Но эта борьба осложнялась тем, что находился он в атмосфере потрясающего бездушия, которое проявляло к нему подавляющее большинство членов Политбюро. И здесь я опять вспоминаю кончину Брежнева, равнодушие людей, которые, даже в силу своего долга, не побеспокоились хотя бы о том, чтобы подле тяжелобольного человека дежурила медсестра.
Параллели напрашиваются сами собой. Он рассмотрел вопрос «О долговременной программе мелиорации, повышении эффективности использования мелиорированных земель в целях устойчивого наращивания продовольственного фонда страны». Пленум прошел как дежурное мероприятие, без каких-либо неожиданностей и кардинальных решений.
Черненко выступил на нем, хотя речь его по содержанию можно смело назвать заурядной. Но для генсека гораздо большее значение имел сам факт выступления: оно все же состоялось, и это воодушевило его. Он был охвачен иллюзией выздоровления.
Врачи в полную силу, с помощью интенсивной терапии, закордонных диковинных препаратов эти иллюзии поддерживали. На некоторое время даже возникло ощущение, что Константин Устинович заметно посвежел и окреп, у него явно наблюдался прилив энергии и работоспособности. Он направил записку в Политбюро, касающуюся вопросов подготовки к XXVII съезду партии, и она получила единодушное одобрение.
Черненко предлагал приблизить по времени созыв съезда, провести его в октябре — ноябре 1985-го, а не весной будущего года, как это обычно происходило. Он намеревался разработать к этому времени основные направления экономического и социального развития страны на двенадцатую пятилетку и утвердить их, чтобы уже с 1 января 1986 года приступить к их реализации. В этом был определенный резон, так как предшествующие планы утверждались уже после начала пятилетки и не успевали за временем.
Но вот рассмотрение важнейшего вопроса о развитии научно-технического прогресса, которое также намечалось вынести на рассмотрение пленума, откладывалось. После одобрения его записки членами Политбюро генсек задумал изложить свои идеи подготовки к съезду партии в журнале «Коммунист». Такая статья, о ней мы уже упоминали выше, вышла в декабре 1984 года.
Примерно в это же время врачи настояли, чтобы Константин Устинович прошел очередной курс лечения в Центральной клинической больнице. Но он и там продолжал по возможности работать, нередко приглашая к себе помощников. В те дни мне приходилось подолгу засиживаться в его больничном «рабочем кабинете».
Наряду со статьей в «Коммунисте» это выступление должно было стать своеобразным отправным моментом подготовки к XXVII партийному съезду. Первый вариант текста предстоящего выступления был подготовлен, однако он не удовлетворил Константина Устиновича. Ознакомившись с ним, генсек вдруг не на шутку разнервничался и довольно резко резюмировал: «Выступления нет».
Он настолько глубоко «перелопатил» представленный ему текст, что даже в корне изменил план будущей речи и надиктовал нам, помощникам, несколько страниц своих суждений, которые следовало учесть. Пришлось принимать срочные меры и основательно дорабатывать материал. В эти дни в ЦКБ в палату по соседству с ним, только этажом ниже, был помещен в тяжелом состоянии Устинов.
Покидая больницу, Черненко зашел к Дмитрию Федоровичу. Разговор их был непродолжительным — Устинов настолько плохо себя чувствовал, что не мог долго поддерживать беседу. Несмотря на это, Дмитрий Федорович, по своему обыкновению, нашел для генсека теплые, ободряющие слова.
Он сказал, чтобы Константин Устинович держался, что болезнь его отступит обязательно, что нам — большевикам не пристало легко сдаваться. О себе он сказал, что долго в ЦКБ не намерен оставаться, через несколько дней оклемается и приступит к работе — дел впереди невпроворот. И действительно, в ЦКБ ему не пришлось находиться долго — через несколько дней после операции он там же и скончался.
Для Черненко смерть Устинова явилась большим ударом. Генсеку не пришлось проводить в последний путь своего друга и соратника, так как врачи категорически ему запретили в морозный день быть на похоронах. Таким образом, после смерти Устинова из старого руководящего круга людей в Политбюро осталось лишь два человека — Черненко и Громыко.
К концу 1984 года состояние здоровья генсека стало ухудшаться на глазах. Это ясно видели окружающие, но старались об этом разговоров не заводить. В западной прессе стали появляться публикации на эту тему.
А всегда оперативный в подобных случаях западногерманский журнал «Штерн» даже опубликовал фоторепортаж о том, как генеральный секретарь и президент Черненко с большим трудом, только с помощью охранников добирается до своей резиденции в Кремле. Вообще говоря, создавалось впечатление, что соратники генсека по Политбюро вроде бы со стороны наблюдают за развивающимися событиями, за ухудшением состояния здоровья их лидера. Казалось, у них интерес к его личности уже потерян, и то, что происходит по его желанию или воле, совершается без их содействия или даже советов.
А узкий круг людей, непосредственно обслуживавших генсека в последние месяцы его жизни, был и организатором, и исполнителем всего того, что происходило с его участием. С горечью вспоминается такой эпизод: 27 декабря 1984 года генсек, уже несколько дней не появлявшийся из-за обострения болезни в кабинете на Старой площади, около одиннадцати часов вдруг позвонил мне. Обычно такие звонки его начинались с традиционного шутливого вопроса: «Ну, как там на воле?
Это было для меня полной неожиданностью. Дело в том, что еще неделю назад, когда болезнь генсека снова обострилась, по настоянию медиков было решено не проводить никаких вручений и не допускать каких бы то ни было выступлений Черненко в ближайшее время. Речь тогда шла конкретно и о вручении наград группе писателей, удостоенных звания Героя Социалистического Труда и уже давно ожидавших торжественной церемонии.
Но с учетом сложившейся ситуации В. Шауро, бывшему в то время заведующим Отделом культуры ЦК, был дан отбой на неопределенный срок. Естественно, теперь, при разговоре, генсеку об этом я ничего не сказал и лишь уточнил время вручения.
Он назначил его на 16 часов, а в 15 надо было представить ему материалы. К назначенному времени всё было готово. Из приемной передали, что Черненко просит меня зайти.
В кабинете его не оказалось. Приоткрылась дверь в комнату отдыха, и врач жестом показал, что можно войти. Константин Устинович полулежал в кресле.
Он был без пиджака, ворот рубашки расстегнут, узел галстука ослаблен, а рядом свисали переплетенные трубки кислородного аппарата. Он выглядел настолько беспомощным, что сердце у меня невольно сжалось. Подняв глаза, Черненко с какой-то жалостью, перемешанной с досадой, спросил: «Ну что, красиво я выгляжу?
Однако, к моему большому удивлению, через полчаса он уже был за столом, подтянутый, как всегда прибранный, с аккуратно причесанной седой головой. Вручение решено было проводить не в специальном помещении, а здесь же, в кабинете Черненко. Свободно передвигаться Константину Устиновичу было трудно.
За пять минут до церемонии кабинет стали шумно заполнять фотокорреспонденты, кинооператоры, сами награжденные. Это взволновало генсека. Он, как никто другой, чувствовал свою немощь и понимал, что и другие это видят, поэтому переживал и нервничал.
А такое положение требует не только огромных усилий и большой ответственности — человек, облеченный такими полномочиями, как правило, служит для других и своеобразным «громоотводом». В то время как в связи с прогрессирующей болезнью постепенно отходили от оперативных дел Суслов и Кириленко, Черненко вынужден был переключить на себя огромный дополнительный поток вопросов текущей работы Политбюро и Секретариата ЦК. Всё это отнимало силы, которые восстановить было уже невозможно. В июне 1983 года на пленуме ЦК КПСС по идеологическим вопросам он уже выглядел физически немощным и выступал буквально через силу. Это было его последним публичным выступлением.
Начиная со второго полугодия 1983 года Черненко, тоже не блещущий здоровьем, фактически постоянно был «на хозяйстве». После своего избрания генеральным секретарем Черненко, несмотря на ухудшающееся состояние здоровья, с большим рвением, можно сказать, с жадностью взялся за выполнение нелегких и ответственных обязанностей. Об этом можно судить по напряженности, плотности каждого его рабочего дня. Видимо, чувствуя в глубине души дефицит отпущенного ему времени, он по-настоящему спешил сделать то, что было задумано, было, на его взгляд, желательным и непременно должно осуществиться. Став в последние месяцы жизни генсека, пожалуй, наиболее близким к нему из числа окружающих его сотрудников человеком, я вольно или невольно был свидетелем того, как Константин Устинович буквально разрывается на части.
Непомерная его загруженность вызывала у меня не только недоумение — было горькое чувство от того, что никто из членов Политбюро особенно не беспокоился, что он тащит такой огромный воз работы. Резкое ухудшение состояния его здоровья наступило после того, как в конце июля 1984 года из-за ухудшения самочувствия был прерван его летний отпуск на Северном Кавказе. Ранее, в течение многих лет, Константин Устинович лечился и отдыхал там в санатории «Красные Камни». В то время и он сам, и врачи считали, что это место отдыха благоприятно на него воздействует. Потом, с конца шестидесятых годов, поездки на Северный Кавказ пришлось прекратить, и Черненко стал ежегодно ездить в Крым одновременно с Брежневым.
Полноценным отдыхом это нельзя было назвать. Ему приходилось в то время выполнять функции ближайшего советника генсека по организации известных «крымских встреч» с лидерами зарубежных стран. И вот в 1984 году Чазов, с учетом пожеланий Горбачева, который почему-то счел в этом случае возможным выступить в роли советника руководителя Четвертого главного управления Минздрава, предложил Черненко, когда тот уже был Генеральным секретарем ЦК КПСС, вновь отдохнуть на Северном Кавказе — на государственной даче неподалеку от «Красных Камней». Не являясь специалистом в области медицины, я, конечно, не берусь сегодня судить о правомерности таких рекомендаций для Черненко при его состоянии здоровья, когда он, с его слабыми легкими, постоянно страдал кислородной недостаточностью. Установки для приема кислорода были оборудованы у него и на даче, и в комнате отдыха при служебном кабинете в ЦК.
И все-таки можно было предположить, что польза от выбора этого места для отдыха генсека будет сомнительной. На мой взгляд, любому человеку в том состоянии, в котором находился тогда Константин Устинович, проводить отпуск в Приэльбрусье, на высоте около тысячи метров над уровнем моря мало бы кто посоветовал. Не случайно в первые же дни нахождения Черненко на высокогорной даче состояние его здоровья резко ухудшилось. В связи с этим сюда были вызваны известные медицинские светила — Е. Чазов и А.
Чечулин, которые прибыли незамедлительно и несколько дней наблюдали состояние генсека. Было принято решение, что ему следует сменить место отдыха и перебраться поближе к Москве, в его резиденцию Завидово. Всего же в Приэльбрусье он пробыл 12 дней. За это время он практически не выходил из помещения, не бывал на воздухе, а при отъезде пришлось выносить его на носилках. В Завидове здоровье Константина Устиновича хоть и медленно, но пошло на поправку, прежняя работоспособность постепенно возвращалась.
По нескольку часов в день он стал работать с материалами Политбюро, которые я ему регулярно привозил, активно готовился к очередному пленуму ЦК. В это время члены Политбюро к нему наезжали редко. Исключение, пожалуй, составлял лишь Д. Из личных наблюдений я сделал вывод, что отношения между генсеком и министром обороны были вполне дружескими и доверительными. Дмитрий Федорович с присущими ему задушевностью, прямотой и обескураживающим военным юморком подбадривал Константина Устиновича, поднимал ему настроение.
По всему было видно, что Устинов — не только член Политбюро, министр обороны, маршал, а прежде всего глубоко порядочный и искренний человек. Он был в то время для генсека настоящей опорой. При встречах с ним у Константина Устиновича теплели глаза, в них исчезали боль и тоска, которые нередко тогда можно было видеть. Мне казалось, что уважение Черненко к министру обороны было основано на безоговорочном признании превосходства и авторитета Устинова. Конечно, Дмитрий Федорович был уникальным человеком.
Достаточно сказать, что в 33 года он был назначен Сталиным наркомом вооружения СССР, причем произошло это в суровом сорок первом году. И на этой должности названия ее менялись: министр вооружения, министр оборонной промышленности он находился 16 лет. Какое это было для страны время, каждый читатель хорошо знает. Вклад Устинова в обороноспособность страны был, безусловно, выдающимся. Да и последующая его биография вызывала уважение.
Как бы то ни было, в дружбе Черненко и Устинова чувствовалось неравенство сторон. В связи с этим мне запомнился один разговор с Константином Устиновичем, который был для меня не очень приятным. Дело было накануне Всеармейского совещания комсомольских работников, которое решило провести Главное политическое управление Министерства обороны при активной поддержке руководителя министерства. По настоятельной просьбе Устинова генсек согласился принять участие в этом совещании и выступить перед его участниками. За несколько дней до совещания вдруг встал вопрос о награждении армейского комсомола боевым орденом.
Я высказал Черненко свои сомнения по этому поводу. Смысл моих доводов заключался в том, что комсомол как единая коммунистическая организация молодежи имеет большое количество государственных наград. Причем два ордена ему вручены за боевые подвиги в годы Гражданской и Великой Отечественной войн. Следует ли искусственно выделять воинов-комсомольцев и вручать им высокую награду обособленно? Ведь так можно до бесконечности продолжать дробление молодежи по ее социальным и профессиональным признакам, отдельно чествовать и награждать, к примеру, комсомольцев-металлургов, строителей, студентов.
Увы, доводы мои не поколебали Черненко. Он недовольно посмотрел на меня и сказал: «Может быть, поручить тебе поговорить на этот счет с Устиновым? Двадцать восьмого мая 1984 года армейскому комсомолу был вручен орден Красного Знамени. Министр обороны, конечно, этой акцией преследовал важные цели — надо было попытаться как-то поднять дух и молодых воинов, и офицеров. Ведь в разгаре была тяжелая и непопулярная в народе война в Афганистане, а «черные тюльпаны» регулярно совершали рейсы на родину со своим страшным грузом.
Тем временем болезнь, исход которой, видимо, предчувствовал генсек, угнетала его, но в то же время подталкивала подчас к работе непосильной, неадекватной его физическому состоянию. Он стремился непременно председательствовать на заседаниях Политбюро, публично вручать награды, появляться на экранах телевизоров. Он уже был недостаточно устойчив на ногах, дышал тяжело, с хрипами, кашлял, все чаще принимал кислород. Но это только все более его ожесточало — ведь он вступил с болезнью в неравную схватку. Иногда даже создавалось впечатление не берусь предположить, что оно возникало и у медицинских специалистов во главе с Чазовым , что генсек все-таки выкарабкается и сможет по-настоящему стать в строй.
Он, казалось, всеми силами старался показать окружающим, что он дееспособен, что он у руля. Он цеплялся за жизнь. Но за должность он, впрочем, как в свое время и Брежнев после перенесенного тяжелого заболевания, не держался. И так же, как не дали когда-то уйти вовремя Брежневу, не давали уйти и Черненко. По-моему, один только бы человек не возражал против этого — Горбачев, но и он вынужден был до поры до времени шагать в ногу с остальными членами Политбюро.
Я хочу здесь привести небольшой отрывок из книги В. Воротникова «Кого хранит память», который подтверждает мои наблюдения. Виталий Иванович описывает случай, который произошел 9 января 1985 года: «Неожиданное сообщение о внеочередном заседании Политбюро. Приехал в Кремль. Собрались в кабинете К.
Черненко, а не в зале заседаний. Были члены Политбюро и еще несколько человек, по-моему, В. Долгих, Б. Пономарев и еще кто-то, то есть не в полном составе.
Забытый лидер Преемником Сталина стал забытый теперь Георгий Маленков. С 1948 года Маленков руководил секретариатом ЦК.
Вопрос о преемнике возник, как только стало известно о том, что состояние Сталина безнадежно. На первых порах все и шло к тому, что следующим вождем станет именно Маленков. В то время Маленков считался вторым человеком в партии и стране, и рассматривался многими как наиболее вероятный преемник Сталина. А смерть Сталина вознесла его на самую вершину власти. Однако уже через девять дней Маленков отказался от своего поста. То, что еще недавно Маленков был фаворитом Сталина, теперь ему уже не помогало, а скорее мешало.
Маленков очень скоро утратил свое высокое положение. Ослаблению его власти способствовала ликвидация Берии, который был его союзником на протяжении многих лет. Лаврентий Берия и Георгий Маленков на фото справа от Берии. Вскоре после избрания Хрущева первым секретарем, пришедший на заседание Президиума ЦК Маленков увидел, что кресло председателя уже занято — в нем удобно устроился Никита Сергеевич. На недоуменный вопрос Георгия Максимилиановича — «мы же решили вернуться к традиции Ленина и председательствовать должен я как глава правительства», Хрущев ответил: «А ты что, Ленин что-ли? Вскоре «за принадлежность к антипартийной группе» Маленков был снят со всех постов.
Его выселили из квартиры и удалили из Москвы, а в 1961 году исключили из партии. Получив разрешение возвратиться в Москву, Маленков доживал свой век тихо и скромно и мало отличался от обычного советского пенсионера. Большую часть года проводил в доме своей матери в поселке Удельная под Москвой. Раньше он ездил в бронированном лимузине. Теперь же на обычной электричке. Умер Георгий Максимилианович в январе 1988 года.
Похоронили его на Кунцевском кладбище, прощание с ним прошло скромно. Черное и белое сочеталось в Никите Сергеевиче Хрущеве причудливо. Он обещал советскому народу за несколько лет «догнать и перегнать Америку». Увы, это свое обещание он не выполнил. Зато при нем в 1955 году был создан военный блок Организация Варшавского договора , закрепивший двуполярность мира на 36 лет. При нем же была построена Берлинская стена 1961 , ставшая символом противостояния социализма и капитализма.
А к его крупным достижениям можно отнести выдачу паспортов колхозникам, массовое жилищное строительство, достижения СССР в области науки и техники: первая в мире атомная электростанция 1954 , первый спутник 1957 , первый космонавт 1961 , освоение 30 млн. Как бы там ни было, в 1964 году Хрущев был смещен со своего поста.
Осенью 1923 года здоровье Ильича сильно ухудшилось. На секретном заседании Политбюро Сталин сообщил, что возможен летальный исход, и предложил подвергнуть тело Ленина бальзамированию. Согласно же советской историографии, идея сохранить тело Ленина и поместить его в саркофаг возникла в среде рабочих и рядовых членов большевистской партии. Похороны вождя были торжественными, гроб с его телом установили в Колонном зале Дома Союзов, где в течение 5 дней происходило прощание. А уже 27 января забальзамированное тело вождя было помещёно в специально построенный на Красной площади временный мавзолей. Весной того же года соорудили второй вариант деревянного мавзолея, а каменный построили в 1930 году. Подробнее Смерть следующего вождя наступила почти через 30 лет — Иосиф Сталин умер 5 марта 1953 года.
В стране объявили 4-дневный траур, а тело Сталина выставили в Колонном зале для прощания. Во время похорон на Трубной площади возникла давка, не обошлось без жертв. Впрочем, официальные данные на этот счет отсутствуют. Недолго думая, руководство страны выбрало место для захоронения — Сталина просто-напросто «подселили» к Ленину в Мавзолей. И хоронили его дважды. Второй раз, когда ХХII съезд КПСС 30 октября 1961 года постановил, что нарушение Сталиным ленинских заветов, массовые репрессии и другие действия в период культа личности не позволяют оставить гроб с его телом в Мавзолее Ленина. В ночь на 1 ноября тело Сталина вынесли из Мавзолея и захоронили в могиле у Кремлёвской стены.
Похороны К.У. Черненко (вся телеверсия)
Черненко Константин Устинович. Руководители партии и правительства выражают соболезнования семье Ю.В. Андропова. Но нелегкие дороги большого партийного начальника свели Черненко с возглавлявшим Компартию Молдавии Леонидом Брежневым. Исторические хроники» в Дзене: 13 марта 1985 года страна провожала в последний путь Константина Устиновича Черненко. Огромный политический опыт Константина Устиновича Черненко наиболее полно проявился на постах Генерального секретаря и председателя Центрального комитета КПСС. Похороны Леонида Ильича прошли на Красной площади в некрополе за Мавзолеем В.И. Ленина, на трибуне которого он стоял во время последней ноябрьской демонстрации 7 ноября.