Во многом такой всплеск аутизма связан с улучшением диагностики и осведомленности родителей и медиков. Почему людей с различными расстройствами аутистического спектра становится все больше. И почему-то нарушение этих механизмов приводит к тому, что ребенок не начинает общаться, а кроме того, у него нарушается еще и умственное развитие.
Русские в шоке: как учат детей-аутистов в РФ и США — в рассказе переехавшей из Башкирии семьи
Дети. Аутизм в среднем диагностируют в возрасте около 4 лет, хотя его признаки заметны уже к двум годам, а некоторые исследователи утверждают, что можно обнаружить нарушение у младенца в 3–6 месяцев. Почему аутизм возникает и почему его так много в последнее время? Почему детям все чаще ставят диагноз «аутизм», какие расстройства аутистического спектра существуют, в чем их причина, а также в каком возрасте и как можно распознать аутизм, в интервью «МИР 24» рассказала врач-психиатр. У многих аутизм ассоциируется с фильмом «Человек дождя». Уже сегодня становится понятно, что необходим холистический персонализированный подход к медицинскому сопровождению детей и взрослых с аутизмом. Выяснилось, что таких детей становится всё больше, родители, как правило, тяжело воспринимают состояние своего ребенка, общество изначально не готово контактировать с аутистами, практически отсутствует более-менее внятная система помощи.
Аутизм. Жестокая правда жизни.
Тем не менее многие люди с аутизмом, несмотря на терапию, не могут жить самостоятельно и нуждаются в постоянной поддержке. Почти полстолетия ученые гадают, почему рождаются дети с аутизмом, каковы причины этого, от чего зависит будущее ментальное здоровье человека. Главная» Семья» Особые дети» Пять историй семей, которые воспитывают детей с аутизмом.
«Важно говорить»: 14 главных мифов об аутизме
Еще недавно статистика утверждала, что аутизм диагностируется у одного из 160 детей. Действительно, положение о том, что аутизм стал ступенью эволюции, имеет под собой основательную базу. Наталья Васютина рассказала, что такое аутизм, как называть аутичных людей и с какими трудностями они сталкиваются в повседневной жизни.
Пока не болезнь: почему аутизм продолжают считать нарушением развития
Более заметными признаки аутизма становятся к двум-трём годам. Разве стали бы они придумывать диагноз «аутизм» для многих серийных убийц, у которых никогда не было аутичного нейротипа. Почему аутистов становится больше? Аутизм долго считался редким нарушением, но с начала 90-х годов минувшего столетия число случаев стало резко нарастать.
Каждый второй ребенок в США будет аутистом уже через 10 лет?
У многих аутистов некоторые отделы мозжечка уменьшены. Предполагается, что этим обстоятельством могут быть обусловлены проблемы больных аутизмом при переключении внимания. «Люди стали понимать, кто такие люди с аутизмом, какие они испытывают проблемы. В итоге аутистов перестали бояться. В попытках объяснить, что же происходит в организме ребёнка-аутиста, врачи и ученые заговорили об особенностях сенсорного восприятия, наблюдаемых у таких детей, точнее о нарушениях сенсорной интеграции. Аутизм сегодня — Врач развеял мифы об аутизме.
«Он какой‑то странный, не говорит и подпрыгивает»: что не так с диагнозом «аутизм»
Ты не понимаешь, отвечала она, что в девять месяцев ребенок должен знать, где его мама. Мы даже проводили эксперимент: бабушка гуляла с ним, а я шла с другой стороны дома, прохожу мимо — и он меня просто не видит. В полтора года нам поставили сенсорно-моторную алалию, а в два года — РАС расстройство аутистического спектра , и начался наш долгий путь реабилитации, который продолжается по сей день. Я поняла, что нельзя терять время, все изучала, и нет в данный момент такой методики, которую бы мы не попробовали. Очень важно попасть к хорошему доктору, который не юлит и не рассказывает про умные глазки у ребенка, а просто говорит, куда идти и как работать. У нас высокофункциональный аутизм, интеллект выше нормы, в шесть лет Артем читает, пишет, считает до бесконечности, причем его никто не учил. В три года он стал читать рекламные вывески целиком, потом стал учить слоги и только потом — алфавит, то есть в обратной последовательности. Он занимается музыкой, поет, выступает на фестивалях. У таких детей особенности с речью, они говорят о себе в третьем лице, путают род — мама пошел, бабушка сел.
Путают предлоги: он берет стакан, кладет в него ручку и говорит: «Положил перед стакан». Словарный запас большой, а связной речи нет. Это выправляется, но это очень тяжелый труд. Мы долго думали, что Артем не говорящий, собирались вводить систему PECS система альтернативной коммуникации с помощью карточек. Но после первого курса Томатис-терапии он сказал слово банан, ему было около трех лет. От слова до фразы «Дай банан» прошло полтора года, такой долгий путь. Обычный ребенок проходит его за месяц. Если к 11—12 годам наш ребенок будет разговаривать обычной связной речью, это будет вау-прогресс.
Мы 24 часа находимся в состоянии стресса. Представьте, Артем шесть лет живет в одном доме, у нас есть сосед, который ездит на красной машине. Артем всегда выходил из подъезда и видел эту машину. В один прекрасный момент сосед ее продал, Артем выходит — машины нет. Все, для него это катастрофа. Начинается паника, истерика. Они мир видят другими глазами. Что для обычного человека кажется мелочью, для них — глобальная проблема.
Если мой ребенок сидит с листочком бумаги и, не дай бог, туда попала капля воды, для него это горе. Он начинает так кричать, как здоровый ребенок кричал бы, если бы его любимую игрушку на его глазах разломали. Для него капля воды — вот такая трагедия. При этом у него интеллект в норме, он понимает, говорит, но в какие-то уголки его сознания мы не можем залезть и это подкорректировать. У нас была такая проблема, например, когда возили Артема на занятия. Сколько человек село в машину, столько, он считает, должно выйти. Он не понимал, что мне надо высадить их с бабушкой и ехать дальше. Уговоры не помогали — выйти должны все.
И мы попросили АВА-тераписта помочь с этой проблемой. Она делала социальную историю, брала машину, фигурки Артема, мамы, бабушки, показывала, что мама может выйти, а может поехать дальше, потому что у мамы дела. Это целая наука, нам очень сильно повезло, что есть такие специалисты. У меня есть своя теория, как родитель принимает диагноз. Первое — это отрицание. Второе — ты хочешь скрыть диагноз, не дай Бог, соседка Катя узнает, что у твоего ребенка что-то не так. Третье — задаешь себе вопрос, за что мне это. Начинаешь думать, сколько асоциальных граждан родили здоровых детей, а я не пью, не курю, в браке состою.
Но тот, кто ответит на вопрос, откуда берется аутизм, получит Нобелевскую премию. Верующие скажут — как Бог решил. Я верующий человек, считаю, что Бог выбрал меня, чтобы у меня был такой ребенок. Наказание ли это? Не могу сказать, что мой ребенок мне наказание. Может, и моему ребенку был необходим именно такой родитель, как я. Страдания у меня давно прошли. Мы оформляли первую инвалидность по неврологии, Артему было два года и девять месяцев.
Пришли на МСЭ, сижу в своем горе, думаю, бедный мой ребенок, такой маленький — и уже инвалидность. И тут идет мама и несет двенадцатилетнюю девочку с ДЦП на руках, всю в трубках. В этот момент у меня закончилась трагедия. Я смотрела на своего сына, который бегает на двух ногах, дышит, ест, думала, Господи, прости меня за мои мысли. Я увидела, что такое трагедия — когда твой ребенок в тяжелейшем состоянии. Когда принимаешь ситуацию, становится проще. Тяжело, когда скрываешь. Они же очень истеричные у нас, дети, и у них на лбу не написано, что они аутисты.
Ты заходишь в магазин, а он не может ждать очередь в силу своих особенностей. Эти пять минут для него — как, может быть, для нас десять часов. Люди начинают делать замечания — какой невоспитанный мальчик! И когда ты это еще не принял, начинаешь злиться на него, хочешь скрыть, говоришь: ну-ка не дергай руками, прекрати это делать. А когда примешь, спокойно поворачиваешься и говоришь: «Прошу прощения, что он так себя ведет, он хорошо воспитан, он просто аутист». Он не делает ничего плохого, но он ведет себя так, что у людей возникают вопросы. И чем ловить косые взгляды, мне легче объяснить человеку, что он не специально, у него заболевание. Люди начинают извиняться, смущаться.
Я не нарывалась на тех, кто сказал бы: ой, да ты пьяная наркоманка, поэтому родила такого. Я слышала такие истории, но, к счастью, у меня такого не было. Такие дети слышат все шорохи, шум, который слышим мы, они слышат в тысячу раз громче. От звуков начинается сенсорная перегрузка, ребенок возбуждается, может мычать, прыгать, вокализировать, кричать. Представьте, вы стоите в общественном месте, к вам подходит близкий человек и говорит что-то очень обидное, до слез. Вы не хотите плакать, на вас смотрят все люди, но вы не можете сдержать эти слезы и они у вас льются. Вот так и у ребенка с аутизмом, ему говоришь много раз — сынок, ты не маши ручками, домой придешь — можешь махать, можешь прыгать. Нет, он ничего не делает плохого, просто [он хочет] чтобы люди на него не смотрели.
И он, может быть, и хотел бы не махать, но у него отключена эта зона контроля, он не может сдержать себя. Я благодарна мужу за то, что он не препятствовал лечению, не говорил, что это дорого, бесполезно, и за то, что он никогда не стеснялся Артема. Он его везде с собой берет, к друзьям водит. Когда все только началось, муж очень замкнулся. А я настолько ушла в сына, что мне было вообще все равно, что чувствует муж. Он пережил этот момент, хотя многие семьи рушатся. Мать ребенка с аутизмом находится 24 часа в состоянии истерии. Отцы не выдерживают.
Мой муж держал все в себе, видел, наверное, насколько мне это трудно, и в себе подавил это всё и как-то сам этим проболел. И я, к сожалению, ему не помогала в этом. Я считала: ты взрослый, ты сам справишься. Когда появился второй ребенок, он начал папу из кокона вытаскивать, и сейчас они втроем проводят много времени вместе. Нельзя винить других родителей за то, что они не хотят, чтобы их дети играли с нашими детьми. Это нормально, надо их тоже понять. Да, нам хочется, чтобы наших детей все приняли такими, какие они есть, с особенностями. Но каждый родитель хочет для своего ребенка лучшего.
Многие друзья отдалились, это нормально. Потому что нет точек соприкосновения, нет общих тем. Я их не обвиняю, я тоже, может быть, на их месте сделала бы то же самое. Есть те, кто не отдалился, с кем общаемся дальше, но это один-два человека из прежнего окружения. Иногда не спишь ночами, думаешь — боже мой, что будет дальше, что будет с моим ребенком, когда я умру? Это самый тяжелый вопрос. Грандиозных планов не строим, я приземленная, самоцель — его дееспособность, даже не в юридическом, а в житейском плане. Даже если инвалидность после 18 лет продлят, чтобы он мог получить эту пенсию, пойти в магазин, купить себе покушать.
Я не могу говорить, что у меня есть еще сын и он за Артемом посмотрит. Я, к сожалению, не могу наверняка знать, посмотрит или не посмотрит. Я надеюсь на это, но мы все-таки хотим, чтобы Артем был самостоятельным. Александрина, мама 12-летней Маши: «У меня четверо детей, и у всех серьезные нарушения здоровья» Все мои дети имеют серьезные нарушения здоровья. У двоих есть инвалидность, у двоих нет, но тоже тяжелый набор, который нарушает их социальную адаптацию. Старший с трудом заканчивал школу, но после окончил несколько институтов. У него гиперактивность — состояние, когда нарушена мотивация, волеполагание, повреждены передние доли головного мозга и многие высшие функции работают плохо. Ребенок буквально бегает по стенам, мгновенно адаптируется, все хватает, быстро теряет интерес, не может ни на чем сосредоточиться.
Но со временем мозг дозревает и годам к 15—16, если ребенок и его родители остались живы, он начинает хорошо учиться. Часто такие дети бывают одарены: хорошо рисуют, отлично поют. Наш — математик, программист, ученый, который делает необычные вещи. И такой же наш третий ребенок, ему сейчас десять лет. Мы с мужем боимся возвращаться домой каждый день, потому что точно, железно, тысяча процентов, что-то дома уже нарушено или сломано. Второй после большого перерыва родилась дочка. Мы наслаждались родительством, одевали ее как принцессу, мешками таскали из магазинов дорогущую одежду и игрушки.
Сообщество должно услышать классных людей, которые придумали классные вещи в области аутизма — для нас это забота номер один.
Исследования аутизма происходят в очень разных зонах планеты, и результаты их принадлежат университетам или лабораториям, связанным с очень разными странами. Безусловно, это те страны, где инвестиции в исследования аутизма высоки. И благополучный арабский мир давно был в их числе. Поэтому учёные из арабских исследовательских команд в программе конференции «Аутизм. Вызовы и решения» присутствовали всегда. Роль арабского мира во всём аутистическом движении очень весома. Достаточно напомнить, что Всемирный день распространения информации об аутизме возник по инициативе принцессы Катара. Члены оргкомитета с арабской стороны совершенно открыты к темам — даже тем, что нам, при всей их важности, казались довольно смелыми.
Например, мы переживали за мастер-класс американского эксперта Барбары Гросс, которая занимается темой пубертата, телесной безопасности и рисками сексуального абьюза в отношении подростков с аутизмом они часто становятся жертвами. Для коллег из ОАЭ вопросы полового воспитания при аутизме не только не табуированная тема, а подчёркнуто важная. У них такие же проблемы с инклюзией — декларация есть, а как её делать, пока знают мало. Поэтому мы идём обмениваться данными. Что вы думаете о таких заявлениях, что аутизм не болезнь и его надо не лечить и исследовать, а просто принять таким, как есть? Чем опасен такой подход? В мировой повестке возник такой полюс, когда под соусом правозащиты идут нападки на учёных. Начинается всякая защита разных меньшинств с благих намерений — дать голос каким-то дискриминированным до этого социальным группам, в том числе людям с аутизмом.
А потом начинается монополизация этого голоса. Например, мнение, что аутизм — это не заболевание. Конечно, аутизм — это намного шире, как и любая инвалидность, где болезнь не единственное, что предопределяет благополучие или крах. Но в нём есть объективная медицинская компонента. Если вы говорите, что в аутизме нет сугубо патофизиологических основ, то мешаете науке, врачам, Министерству здравоохранения, которое уклоняется с этими девизами от своих прямых обязанностей по созданию медицины для таких пациентов. Кому такая «правозащита» помогает? Родителям ребёнка с аутистическими нарушениями?
Либо он захватывает ситуацию и лишает семью денег, социальных связей, ведёт к пропасти.
Или его берут под контроль с помощью вполне определённых приёмов и методов. Вызовы и решения». Эта площадка очень важна. На ней ведущие учёные представляют последние исследования, и родители и специалисты могут интенсивно прокачаться за три дня. Для всех это островок стабильности, это знания, которые реально помогают семьям и синхронизируют взгляды тех, кто должен помогать врачи, педагоги , с теми, кто помощь получает дети с РАС и их родные. А без такой синхронизации терапевтические команды сложить невозможно и ребёнок остаётся в компании «лебедя, рака и щуки», которая бестолкова и только пожирает драгоценное время жизни аутичного ребёнка. Конференции ждут каждый год, поэтому мы идём на всё, чтобы её провести. Ради этого мы обходим все препятствия, которые предлагает время.
Этот научный факт касается всех болезней. В экстренных случаях, например при пандемии COVID-19, этот срок существенно сократили, поэтому удалось добиться быстрого эффекта. Но наши дети с аутизмом тоже не могут ждать 17 лет — людей надо спасать немедленно. А конференция — как раз площадка, где данные представляются максимально быстро. Она помогла нам сделать Россию страной, которая в работе с аутизмом перестала болтаться в хвосте. Для молодых специалистов и учёных участие в международной конференции — прекрасная возможность развития. Родители, имеющие сами мощный опыт воспитания ребёнка с РАС, получают возможность услышать подсказку из разных источников — от Калифорнийского университета или китайских учёных. В этом году конференция пройдёт в апреле в Абу-Даби, но наш приоритет — всегда российская аудитория.
Поэтому будет специальная платформа для трансляции прямых эфиров, высококлассные переводчики — и все желающие смогут получить доступ к информации. Наш простой принцип: всё, что добывает мировая наука, должно отражаться на судьбах российских детей, которые не хуже никаких других. Сейчас это организовать сложнее, чем «просто» конференцию в Москве. Но для нашей целевой аудитории это островок стабильности. Сообщество должно услышать классных людей, которые придумали классные вещи в области аутизма — для нас это забота номер один. Исследования аутизма происходят в очень разных зонах планеты, и результаты их принадлежат университетам или лабораториям, связанным с очень разными странами. Безусловно, это те страны, где инвестиции в исследования аутизма высоки.
Что собой представляет аутизм? Каковы механизмы его проявления? Однозначного понимания этого расстройства на сегодняшний день нет. К примеру, ученые лондонской школы считают ключевой проблемой синдрома аутизма когнитивный дефицит, сложности в интеграции информации в мозге, что ведет к мозаичному восприятию мира, проблемам социального взаимодействия. Ряд российских ученых определяющим в аутизме считают нарушение эмоционально-коммуникативной сферы, есть также мнение, что ключевой проблемой этого расстройства является неспособность понимать чувства других людей. В результате отсутствия единой точки зрения на природу этого расстройства не выработана общепринятая стратегия помощи детям с аутизмом. Сегодня используется порядка 15 разных подходов, направленных на коррекцию аутизма; поиск подходящей в каждом случае ведется, что называется, путем проб и ошибок. Аутизм лечится? Нет, не лечится, в том смысле, что ребенка нельзя полностью избавить от этого расстройства. Этим детям предлагают разнообразные варианты коррекции, которые позволяют развивать некоторые психические функции, формировать некоторые навыки: например, можно помогать им развивать социальные и коммуникативные навыки. К сожалению, в понимании аутизма так много белых пятен, что применяемые методики не всегда оказываются эффективными даже в такой помощи. Кроме этого, сейчас все больше сходятся во мнении, что аутизм — это не одно расстройство, а что существуют различные варианты этого отклоняющегося развития. Неслучайно в последние годы наряду с термином «аутизм» все чаще используется понятие «расстройство аутистического спектра» РАС.
Каждый второй ребенок в США будет аутистом уже через 10 лет?
Раньше детям с РАС часто диагностировали эндогенный психоз или умственную отсталость, указывают эксперты. Теперь таких детей все чаще диагностируют правильно. Случаев инвалидности из-за шизофрении один из видов эндогенного психоза или умственной отсталости действительно становится немного меньше. Рост распространенности аутизма наблюдается и в некоторых других странах — например, в США , Великобритании и Норвегии. Большинство исследователей объясняют рост распространенности аутизма тем, что его все лучше диагностируют, а осведомленность об этом состоянии в обществе тоже растет. Кроме того, критерии для постановки диагноза становятся шире. Какие еще факторы на это влияют Риск развития аутизма выше для недоношенных детей. Неонатальная помощь становится лучше — врачи спасают все больше малышей. В то же время эта причина вряд ли может объяснить существенный рост новых диагнозов РАС, так как количество недоношенных новорожденных падает вместе с общей рождаемостью.
С 2010 года число таких рождений сократилось с 93,2 тысяч до 75,7. Частота рождения детей с аутизмом также связана с возрастом матери. Однако рост числа матерей, родивших в 40 лет или позже, может объяснить прирост количества детей с аутизмом на несколько процентов за десятилетие, подчеркивают исследователи. Часть детей с аутизмом в России могут не попадать в статистику Наличие диагноза не обязательно ведет к инвалидности. Диагноз «детский аутизм», согласно Международной классификации болезней 10 пересмотра МКБ-10 , ставят, когда у ребенка есть задержки в развитии, нарушения социального взаимодействия, общение и поведение ограничено, стереотипно и монотонно. Если же у ребенка есть стойкое нарушение психических функций сознания, ориентации, интеллекта или языковых и речевых функций заикание, дисграфия, дислексия и если ему сложно самостоятельно передвигаться, общаться, обслуживать себя, контролировать свое поведение, ему дают инвалидность. В 2022 году, по данным государственного научного центра социальной и судебной психиатрии имени В.
Многие дачники покупают его даже для собственных огородов — чтобы бороться с сорняками. Есть ли тут связь или нет, но количество детей-аутистов растет и в России.
В столичном Научно-практическом центре детской психоневрологии Департамента здравоохранения в ближайшее время планируют открыть первое в городе отделение для детишек с аутизмом. К сожалению, в последнее время детей с этим заболеванием становится все большое, и не только у нас, но и во всем мире. Однако, в отличие от других стран, у нас такими пациентами занимаются не неврологи, а психиатры. А далеко не каждая мама готова доверить своего малыша психиатру — в итоге люди либо не лечатся, либо лечатся нетрадиционными методами. Поэтому мы планируем открыть в столице первое отделение, где будут заниматься аутизмом», - говорит главный детский невролог Москвы, депутат Мосгордумы Татьяна Батышева. Что же касается лечения аутизма, то, увы, пока ученые не придумали способов радикального лечения этой болезни, и для улучшения состояния таких пациентов применяют главным образом психологические методики реабилитации больных. Однако, возможно, прорыв в этой области совершит стволовая медицина. Исследования китайских и американских ученых показали, что состояние детей-аутистов, которым провели трансплантацию стволовых клеток, значительно улучшается.
Также некоторые научные базы и журналы отрубили доступ для российских IP.
А для нас это очень важно, поскольку ЦПА много занимается научной аналитикой. Причины понятны, я чувствую досаду, но надо просто продолжать работу. Я не склонна их обвинять, но отдельной благодарности заслуживают те, кто, несмотря ни на что, остались с нами. Люди не цепляются за конъюнктуру, не говорят, что сейчас такое время, что пока не до аутизма. К нам пришли семьи беженцев с аутизмом, которые нуждаются в помощи, как и все остальные. Поэтому выбор простой: или отвернуться к стене и ждать наступления старости, или искать альтернативные ресурсы. Мы должны решать проблемы, с которыми к нам обращаются на горячую линию. Как помочь конкретной матери с ребёнком-аутистом, которая не справляется настолько, что думает о расширенном суициде? Я не преувеличиваю: такие драмы не сюжет нашей страны, они сюжет аутизма — здесь, в Америке, в Киеве, из которого к нам тоже обращаются.
У аутизма нет национальности, традиций, он живёт по своим законам. Либо он захватывает ситуацию и лишает семью денег, социальных связей, ведёт к пропасти. Или его берут под контроль с помощью вполне определённых приёмов и методов. Вызовы и решения». Эта площадка очень важна. На ней ведущие учёные представляют последние исследования, и родители и специалисты могут интенсивно прокачаться за три дня. Для всех это островок стабильности, это знания, которые реально помогают семьям и синхронизируют взгляды тех, кто должен помогать врачи, педагоги , с теми, кто помощь получает дети с РАС и их родные. А без такой синхронизации терапевтические команды сложить невозможно и ребёнок остаётся в компании «лебедя, рака и щуки», которая бестолкова и только пожирает драгоценное время жизни аутичного ребёнка. Конференции ждут каждый год, поэтому мы идём на всё, чтобы её провести.
Ради этого мы обходим все препятствия, которые предлагает время. Этот научный факт касается всех болезней. В экстренных случаях, например при пандемии COVID-19, этот срок существенно сократили, поэтому удалось добиться быстрого эффекта. Но наши дети с аутизмом тоже не могут ждать 17 лет — людей надо спасать немедленно. А конференция — как раз площадка, где данные представляются максимально быстро.
RU В России число людей с аутизмом за последние пять лет выросло вдвое, констатировали в Минздраве. Способов снизить риск возникновения подобного расстройства до сих пор нет, также как и понимания причин, по которым рождаются такие дети. Несмотря на это специалисты, опрошенные «URA. RU», знают, почему количество больных детей растет. В настоящее время никакой профилактики аутизма не существует, а предсказать появление ребенка с этим расстройством невозможно, заявил «URA. По его словам, последние исследования говорят о том, что это заболевание имеет генетические причины. Причина роста заболеваемости в стране не связана с широким распространением гаджетов в повседневной жизни, ни с возможными вредными привычками родителей. Просто в России за последние годы увеличилось количество высококвалифицированных психиатров и педиатров, которые умеют правильно диагностировать это заболевание. Соответственно и выявляемость аутизма резко выросла», — сказал эксперт.
Как живут люди с РАС в России
- Газета «Суть времени»
- Новая парадигма аутизма: почему растет число людей с РАС?
- Уйти в себя. Почему в России постоянно растёт число аутистов?
- «Я тоже хотела лучшего друга»: как живут в России люди с аутизмом
Число детей-аутистов будет расти
А если мама закрывала на ночь шторы что очень не нравилось девочке , то утром она начинала агрессивно их раздвигать. Однажды Полина просто сдернула их со стены вместе с гардиной. В плохом настроении она иногда билась головой об стену, чтобы успокоиться. Например, из-за битья головой о стену меня водили к неврологу. Но они и знать не знали, что это были аутичные черты. Кажется, они думали, что это просто такие мои индивидуальные особенности», — вспоминает Полина. Школьная учеба давалась ей легко: выигранные олимпиады, отличные оценки. В университете стало ощутимо сложнее, но оно и понятно — МГУ. Уже в магистратуре Полина тогда жила в Германии общение с большим количеством людей начало высасывать силы, и она стала избегать вечеринок. Кто-то из друзей в шутку предположил, что у девушки может быть РАС — тогда-то она впервые об этом задумалась. Официальный диагноз поставили уже в Нидерландах.
Полина Деревянко в лаборатории. О своей аутичности она рассказала своему окружению: маме, партнерам, боссу, а также стала делиться опытом в социальных сетях. По мнению Полины, РАС помогает в работе ученой. Как и многие аутичные люди, она много внимания уделяет деталям, любит монотонные действия и с большей вероятностью заметит ошибки в эксперименте. А вот из-за высокой чувствительности к звукам последние пару лет она не выходит из дома без наушников с активным шумоподавлением. Без них Полина чувствует сильную усталость. После постановки диагноза ей разрешили использовать наушники в том числе на работе — в лаборатории для биологических исследований, где по правилам наушники запрещены. Для девушки это вопрос не предпочтений, а способности функционировать и выполнять свои задачи. Сейчас Полина занимается, как она сама говорит, «аутизм-просветом» и ведет блог Logical to the Extreme. Поддержка своих Один из мифов вокруг аутизма связан с тем, что аутичным людям якобы не нужно и неинтересно общение.
Это не так, хотя со стороны такой человек может выглядеть замкнутым или чересчур погруженным в себя. Зачастую именно взрослые люди с высокофункциональным аутизмом могут очень остро переживать свое одиночество. Оттого они ищут общения с теми, с кем имеют какой-то общий опыт», — пояснила «СПИД. Она узнала про встречи после того, как их создательница эмигрировала в другую страну. Чтобы группа поддержки продолжила существование, была необходима новая ведущая. Так ее место заняла Мария-Елизавета. Она обращает внимание, что такие встречи не несут психотерапевтического эффекта, а ведущая занимается организацией и модерацией процесса, но находится со всеми на равных. Мария-Елизавета Конофальская Группа поддержки проводится раз в месяц, и основная ее цель — общение. Участникам и участницам важно побыть в круге подобных людей, обсудить свойственные только им проблемы. К тому же это помогает находить новых друзей: некоторые знакомятся на группе и сразу решают вместе сходить куда-то.
Информация о встречах публикуется в группе во «ВКонтакте» , а прийти туда могут в том числе те, кто не имеет официального диагноза, но подозревает у себя РАС. Если эти вопросы, состояния и проблемы, описываемые людьми, ему непонятны, то он на ней не задержится долго. Поэтому я крайне лояльна ко всем новым людям», — продолжила Мария-Елизавета Конофальская. Параллельно она учится на психолога, и с этим связан ряд трудностей. Прежде всего, к ней предъявляют повышенные требования как к нейроотличному человеку. Работа психолога подразумевает эмоциональную и психологическую стабильность, требует эмпатии и способности интерпретировать чувства, и людям с РАС это базово дается сложнее. Однако хорошо скомпенсированный специалист, то есть тот, чьи нежелательные проявления аутичности находятся в мягкой или незаметной стадии, тоже может помогать.
Это не потому, что педагоги какие-то плохие, нет. Представьте: в классе больше 30 детей, всем надо уделить внимание, а тут ребенок, который требует особого внимания, но у учителей нет специальных навыков. Я их прекрасно понимаю. Вместе с тем я хотела, чтобы сын учился вместе со сверстниками, поэтому приняла решение его сопровождать на уроках, — говорит женщина. В американской школе в пригороде Майами, где нашелся коррекционный класс, был подготовленный персонал. В классе учатся пять детей — кто-то с синдромом Дауна, некоторые с ДЦП. К каждому ребенку прикреплен личный наставник — тьютор. Когда родители привезли Гришу в школу, они думали, что им придется находиться там с сыном, особенно на первых порах. Но в школу маму с папой не пустили. Во-первых, была пандемия коронавируса, во-вторых, в присутствии родителей нет необходимости. Сказала, что забирать ребенка можно в 14 часов, заверила, что нет никаких проблем, педагоги найдут способ с ним общаться. И отправила по своим делам. Сказать, что я была в шоке, — ничего не сказать. У меня была паника, как он себя поведет, тем более что там ни одного русскоговорящего специалиста. Переводчика приглашали только на тестирование, в штате школы нет такого сотрудника. Я очень переживала, но потом была еще больше удивлена, — делится Наталья. RU Примерно через час учительница прислала маме фото, где видно, что сын сидит с другим мальчиком, играет, они складывают пазлы, рядом включена интерактивная доска, с помощью которой дети проходят сложение, вычитание. Ладно бы ребенок разговаривал или хотя бы понимал по-английски. Но они нашли к нему подход. Моим эмоциям не было предела, — вспоминает Наталья. Поначалу домашнее задание мальчику давали делать на специальном планшете, на котором ученики работают в школе. Но Гриша отказывался — у него сложился стереотип, что заниматься с гаджетом он должен только в школе, а дома надо делать уроки письменно. Ну и предложила принести бумагу, чтобы она могла нам распечатывать все задания. Я же знаю, что у нас, скорее всего, надо было бы принести расходный материал — не только бумагу, но и краску для принтера, потому что иначе школе было бы накладно всё это организовать. Учитель была сильно удивлена. Я пояснила, мол, распечатывание материала вроде как не входит в программу. Теперь уже она была шокирована, заверила, что ничего не нужно дополнительно и проблем с этим не возникнет. И даже предложила распечатать понравившиеся Грише задания, которые они проходили в классе, чтобы мы могли дома заниматься. Слов нет, во всём идут навстречу, любые желания ребенка, любая его инициатива тут же поддерживается, педагоги прилагают все усилия, чтобы его заинтересовать, замотивировать. Звонят и спрашивают, всё ли нас устраивает, — делится Наталья. RU По словам Натальи, в США не приветствуют домашнее обучение, считается, что ребенок вне зависимости от диагноза должен быть вовлечен в процесс. Обучение в Public Schools муниципальная школа бесплатное, но учебные заведения с коррекционными классами получают дополнительное финансирование, к тому же развита система донатов от спонсоров. Потом руководство отчитывается, куда и сколько потрачено. В среднем на каждого ребенка затрачивается примерно 2—3 тысячи долларов — эта сумма чаще покрывается спонсорской поддержкой, с родителей денег не берут. Если ребенка учат дома, то школа снимает с себя ответственность. В случае, когда особенный ученик не хочет ходить на занятия, педагоги стараются выяснить, что ему не нравится, пытаются его заинтересовать, собирают чуть ли не консилиум, чтобы он учился именно в школе, говорит Наталья. Гриша в основном с удовольствием ходит на учебу, коммуницирует с ребятами, помогает всем, особенно если другой ребенок маломобильный: например, однокласснице с ДЦП открыть йогурт. И всегда готов помочь учителю, если потребуется. Удивительные открытия для родителей Гриши продолжились. Мальчику уже 14 лет, и в этом году на собрании им задали вопрос: кем мама и папа видят сына в будущем, какие сферы ему наиболее близки, кем он может впоследствии работать? На основании пожеланий и его возможностей они и будут ему выбирать предметы. Например, Гриша очень любит готовить и хорошо это делает, рассказывает Наташа. Также ему интересно программирование, сын разбирается в компьютере, даже взломал местный гаджет. Они бывают картонные, а у него в планшете, который и предназначен, собственно, для того, чтобы общаться. Был такой случай: учительница звонит и говорит, что он каким-то образом скачал туда игру «Майнкрафт», она не разобралась, как удалить приложение. Попросила штатного сисадмина помочь. Тот был очень удивлен, что на этот планшет вообще можно что-то скачать. Непонятно, как Гриша сумел так сделать.
Они представляют собой зазоры в мембранах нервных клеток и отвечают за пропуск ионов натрия. От того, насколько корректно они контролируют поток, зависит правильность работы нейронов мозга. Есть варианты, которые заставляют канал работать более сложным образом», — пояснили в университете. Клиническое состояние пациента при этом варьировалось в зависимости от активности канала, а значит — и от работы SCN2A. Гиперактивные каналы зафиксированы у тех, у кого эпилептические приступы начались на первой неделе жизни и никак не позднее. Наименее активные — когда первый припадок был в более взрослом возрасте. У тех, у кого не было судорог хотя и диагностирован аутизм , каналы были вообще неактивны.
Он учрежден в 2007 году, резолюция Генассамблеи ООН призывает мировое сообщество обеспечить детям и взрослым с комплексными нарушениями развития «возможность жить полной и содержательной жизнью». Что такое аутизм Аутизм расстройства аутистического спектра, РАС — группа комплексных нарушений психического развития. Они являются следствием неврологических отклонений, сказывающихся на работе мозга. Эти расстройства нарушают способность к социальному взаимодействию, приводят к проблемам вербальной и невербальной коммуникации. РАС часто сопровождаются другими нарушениями, среди которых: речевые расстройства, моторные отклонения, эпилепсия, депрессия, тревожное состояние и гиперактивное расстройство с дефицитом внимания. Возможности интеллекта у людей с различными видами аутизма значительно варьируются — от умственной отсталости олигофрении до высоких когнитивных способностей высокофункциональный аутизм. Среди гениев, которые обладали тем или иным расстройством аутистического спектра, — художник-постимпрессионист Винсент Ван Гог, создатель теории эволюции Чарльз Дарвин, кинорежиссер Стэнли Кубрик, легенда поп-арта Энди Уорхолл, 23-кратный олимпийский чемпион по плаванию Майкл Фелпс. Люди с аутизмом — очень разные: одни способны вести самостоятельную и продуктивную жизнь, в то время как другие нуждаются в пожизненном уходе и поддержке. Откуда берется аутизм, и виноваты ли прививки Как правило, аутизм проявляется в течение первых пяти лет жизни и сохраняется в подростковом и взрослом возрасте.